Над ухом мягкий бархат баритона,
Ласкает нежной мочки полукруг,
Испуганный дыханьем, лёгкий локон,
Забился в истеричном танце вдруг.
Щекочет ноздри аромат шафрана,
Застыла разуму и воле вопреки.
Глаза его закончат икебану,
Свернув, в бутоны, нервные соски.
Их отраженье обожжёт сетчатку,
Горячим жаром прогрохочет вниз,
И вот уже сборит греховно-сладко,
В районе пряжки, полинялый джинс.