Града дум не ополчи на себя прихотью,
после таких прелюдий приходит печаль.
И та уже более разделена с похотью
коробка спичек, сдвинуться назад.
Упрись туда, где сверх всего быт
и суть воплотилась в соли с перцем,
узлом завяжешь, где правильно быть,
перебирая вертикали чашек с блюдцем.
Год неприкаянный – год за два,
сопровождаемый черной косой.
На право и лево взгляд правя,
да не различишь их между собой.
Литая мысль – диалог с высшим,
уставилась в туфли в просторах вселенной.
Комично блефуя портретами Вишну,
другие портреты в пространстве рисует.
Время заранее ввернуто, вывернуто наперед
и точно выверено, как будет свернуто
такты отмечены, не то чтобы Новый год,
пересечения судеб – тайные вечери,
а меж них кубарем катится колесо,
струна колеблется, веретено вертится,
тасует колоду рандом, но без обмана
по масти венчаны король и его дама.
Ты над пропастью, а впереди Белый дом,
канатоходцу нужно быть здесь и сейчас.
Когда у реальности отваливается дно,
тебя спасают микрочастицы и страх –
несгибаемый поручень ослепительного соблазна,
тайно вписан в древние альманахи
помощи – выхода из жизненного транса.
Здесь кто-то возьмет тебя за руку,
просунет в дыру горькой луны,
все что есть, вместе с Богом,
с другой стороны, Он в треуголке и Его
Не спасти...