Николай Максимович пошел к давнему приятелю, жившему неподалеку: нужен был рубанок. Отворив калитку, увидел Скворцова, который сидел на корточках и кормил дворнягу колбасой. При этом ласково поглаживал пса по спине и умильно приговаривал:
- Кушай, Шарик, поправляйся, ты у меня умнейшая собака в мире!
Пес ел колбасу и, виляя хвостом, почти гарцевал перед хозяином на задних лапах.
- Что это ты, Иваныч, решил колбасой своего Шарика кормить? Породы он никакой, одним словом – Шавка…
Шарик как-то обиженно глянул на него и усмехнулся.
- Э-э-э, брат, еще как сказать! – с загадочным видом молвил Скворцов. – Этой собаке цены нет.
– Да брось сочинять.
_ Ладно, Фома неверующий, кое-что расскажу. Только, чур – молчок. Побожись!
Заинтригованный Николай Максимович, забыв, что он закоренелый атеист, истово перекрестился.
- Так вот, эта, как ты говоришь, Шавка уже три месяца кормит нас с хозяйкой маслом.
- Да ты что?! – еще больше удивился Николай Максимович.
- Встаю как-то утром, выхожу – Шарика во дворе нет. Утренний променад где-то совершает. Ну, я позвал: «Шарик, Шарик, где твою собачью душу носит?» За калиткой послышалось повизгивание. Открыл и вижу увесистую черную сумку и радостного Шарика, сидящего рядом. Что за сумка? Открываю – а там большой кусок …сливочного масла.
Обомлел я. Сначала подумал, что кто-то разыгрывает меня, а сам прячется недалеко. Осмотрелся – никого. И тут осенило. Ну, ты, конечно, знаешь, что огороды наши упираются в забор маслозавода, и что несуны масло через забор в картошку бросают, чтобы после подобрать. Шарик разведал это и вот притащил трофей. Сперва, если честно, была мысль отнести сумку на проходную. А потом подумал: да ведь Шарик крадет у воров! Как этот…ну, Остап Бендер. Песик мой благое дело делает – борется с расхитителями.
И решил я поощрить находчивого пса куском колбасы. Представляешь, по-пластунски он ползет между рядов картошки – хвать в зубы то сверток, то пакет с маслом и – домой. Здесь получает заслуженный кусок колбасы. Бывает, в два захода притаскивает масла. Мы со своей старухой не нарадуемся. И лишнее маслице появилось – продаем. На пенсию разве проживешь? Молимся на свою собачку – это же дар Божий нам на старости лет!
Шарик сидел, отвернувшись, и весь вид его говорил, что не задарма ест хозяйскую колбасу.
- Вот это да! – восхищенно произнес Николай Максимович, - действительно ценный пес. Мне бы такого завести.