Генри Фокс был звездой на Бродвее и неплохо читал стихи.
Генри фокс стар душой в новом теле,а людей лечит от слепоты.
И в прокуренном душном борделе, раздевая Клариссу и Джейн,
Он входил в размышленья о лени, собеседником выбрав портвейн.
Вдруг однажды, устав от оваций и объятий обшарпанных шлюх,
Генри плюнул на все и проснулся, разрывая порочности круг.
Двинул в путь, познавая скитанья, и дорогу любя, как дитя.
Генри встретил людские страданья, а, познав их, так принял себя.
Через рельсы прийдя к пониманью бесконечности гонок с судьбой
Старый Генри гулял по Бродвею. Кто-то крикнул: «Эй, парень, постой!».
Оглянувшись с улыбкой беспечной : -«Это мне?» - «Это Вам, я узнал!
Я ведь слышал все Ваши песни и я знал — Вы вернётесь! Я знал!»
И припомнив свои ожиданья от портвейна и ласковых шлюх,
Генри понял, что больше лобзанья не заманят в игры новый круг.
И публичных оваций оркестры, разразив хоть подмостки небес,
Не кольнут больше жадное сердце, если хлопать хоть стань самый бес.
Генри Фокс не читал на Бродвее, и стихи из бульваров ушли,
Не печатали в Таймс и Сигвее, но читателя все же нашли.
И на море вне всяких волнений, умирая без мук и стыда,
Генри знал, что прожил в самом деле жизнь, достойную в мире следа.
А мальчишки, читая в постели сказки Генри, что учат добру,
Направлялись на путь.
В самом деле,
Сердце миру открыв по утру.