Одиноко брожу по улицам смертельного вздоха,
Пока каждый прохожий ищет себе отражение,
Плачу, под звон игристого, фальшивого смеха.
От каждой индивидуальности - веет перестройки искажение.
Одни ищут спасение в чуждом инстинкте,
Другие фальшивыми рецептами, купили счастливые дни,
Иные верят пророкам и их фикте,
Рождаемся в одиночестве, и умираем одни.
Живи по рецепту именно ты - главное блюдо,
Будешь подан своей родине как фарш.
Ты только родился, и уже должен кому-то,
«А теперь заткнулся и стометровку марш!»
А может, ты прекрасный женский пол?
Твоё место - на кухне, жалкое дополнение.
Сложно жить, как переносной родильный дом,
Хочется хоть иногда чувствовать комплименты, изумления.
Игра окончена, пора складывать все фигуры,
В одну коробку летят пешки, короли.
Если человек, сжигавший книги – символ литературы,
Проживём всю жизнь в рамках предписанной роли.