Рвитесь усталые струны,
"к бою" труби буцинатор.
К Риму приблизились гунны…
- Где твоё слово, оратор?
- Где же твой мир, жезлоносец? -
рвал свою душу Аэций.
Варвары стены разносят,
после, куда же нам деться?
Верные слуги Аттилы
в золото метят стрелою.
Где отыскать нужной силы,
чтоб не сравняли с землёю?
- Что же молчишь, император,
может быть знаешь ответы?
Каждый твой тучный сенатор
в воздух пускает советы.
Ждать не желаю осады.
Лучше в сраженье со спатой,
под вихревым водопадом
славой покрыться крылатой.
Станет нести моё имя
ветер по римским просторам.
Флавием непобедимым
гуннский живот будет вспорот.
Каталаунское поле.
С Римом аланы и готы.
Флавий, как Марс в ореоле
зрит построенье пехоты.
Гунны напали под вечер,
солнце тускнело от крови.
Здесь отправляются в вечность
души в гирляндах лавровых.
Дрогнуло войско Аттилы.
Римляне держат победу.
Готы, как волки завыли,
мчась за Аттилою следом.
Лавры срывает Аэций,
ловит мгновение славы.
Празднует Ромула сердце
освобожденье державы.
Пьёт Августейший потомок,
армию в тостах возносит.
Слышен на улицах гомон:
"Флавий наш - Победоносец"!
Пойте о подвиге струны,
"мир" протруби буцинатор.
К Риму не движутся гунны.
Жги своё слово, оратор!