Мне снился час поздний вечерний.
Он ясен был, и надо мной
В просторах Вселенной безмерно
Царил иллюзорный покой.
И также, как, может, с рожденья,
С начала её бытия,
Сияли галактик скопленья,
Энергий вихрились поля.
Но только не это всё дивным
В ней было, несметной такой, –
Она, словно телом единым,
Являлась – с пространной душой.
Как части – планеты, светила
Вселенскую волю блюли.
Живая – она говорила,
И речь достигала Земли.
Была её речь, несомненно,
Суровой – погрязшей во зле,
Таинственный голос Вселенной
Бросал обвиненья Земле.
Он, с гневом взывая к прозренью,
Бессмыслие войн обличал,
Судил меж людьми отчужденье,
О муках природы вещал…
Но если бы лишь обвинялась
Планета во многих грехах –
Всё больше в словах утверждалось,
Что тем уготован ей крах!
Что будто всё тело страдает
От козней Земли, и чтоб жить,
Как часто в леченье бывает –
Разумно её удалить…
– Нет! Нет! – крикнул я торопливо, –
Дождёмся других здесь времён!..
И вдруг пробудился – счастливый,
Что это был только лишь сон
И больше кошмар не продлится…
Но мысль всё ж осталась во мне:
Не может ли это случиться,
Что так взволновало во сне?!