Он был великим лицедеем,
Сам Бог его благословил.
Он был поэтом-чародеем
И правду пел и говорил.
К тому ж он был душой Таганки,
И на него народ валил.
Порой играл он после пьянки,
Но так играл, как будто жил.
Он часто рвал гитары струны,
Но чаще в песнях душу рвал,
И своей тягостной фортуны
На почести не променял.
Он дерзким был в той круговерти
И несгибаем до конца.
Не раз глядел в глаза он смерти,
А вот погиб не от свинца…
Его любили пионеры
Интеллигенты и Зэка,
Воры в законе, инженеры,
И даже монстры из ЦК.
Его хрипатый низкий бас
Гремит, как прежде над Россией,
А песни сердца и сейчас
Звучат как исповедь Мессии.
Теперь он в бронзе, он молчит.
Россия любит молчаливых,
Но в каждом доме он звучит,
Хоть не дожил до дней счастливых.
Январь 2002