Она, его лицо зацеловав,
к груди прижала голову седую.
И все шептала нежные слова.
И все казалось, что она ворует.
Ворует эти миги у судьбы,
у дней и лет, что возвратить посмела.
Она слова шептала, как мольбы...
И прижималась всем горящим телом.
И отвечала поцелуем на
движенье сердца, что стучало возле.
И достигала, не заметив, дна,
и возвращалась, захлебнувшись, после.
И ничего тут не было совсем
такого, чтоб судить ее за это.
Она все целовала, а затем
все целовала. И перед рассветом
Уснула чутко и совсем на чуть,
боясь, что все прервется в одночасье,
что будет утро, день и что-нибудь,
и многое. И лишь не это счастье.