Рассвет по шторам пробежал неловко,
как озорной вихрастый сорванец,
и будто бы рукой коснулся шёлка
гардинного, и замер, наконец.
И затаился в сумраке оконном,
не торопясь являть себя на свет,
стесняясь утра, медленный и сонный,
так, словно он ещё полуодет.
Смущён и контур смутных силуэтов,
размытых, словно пальцами пастель,
но тайну романтичного сюжета,
раскроет утру смятая постель.
Восходит солнце в небе, словно к трону,
застыло время в солнечном луче,
а счастье вопреки дневным законам,
спит, улыбаясь на моём плече...