Погиб Икар, невольник чести,
Ему назначенной судьбой,
Унес синяк на мягком месте,
Поникнул битой головой.
Певец природы и раздолья,
Ты молчалив был, тощ и сух.
Томясь в злокозненной неволе,
Взрастил ты свой мятежный дух.
Гонимый злобой и бесчестьем,
Ты ведал ранний хлад души,
Леса, чертоги, грады, веси,
Болота, топи, камыши...,
В любую непогодь, ненастье,
Ты лез в холодную стрежень,
Знал атрибут хозяйской власти -
Сапог, булыжник и ремень...
Тая в безвестье зло и гордость,
Ты год за годом прозябал, -
Зато зубов собачьих твердость
Хозяин рано распознал.
Ты шел по воле и желанью
Того, кто был природе - вор,
Таежных дебрей глухоманью,
Где нету дичи до сих пор.
В конуре тесной был неведом
Тебе ночные хлад и страх.
Ты чутко шел хозяйским следом
И грелся на его костях...
Ты презирал безвестья путы,
Терпя нелепый жребий свой.
Лишь в сна нечастые минуты
Ты становился сам собой,
Ты зрел иные, чудны дали,
Мир без побоев и пинков,
Но утро вновь несло печали
И боль, и тяжкий гнет оков.
Ты ведал злобу без ответа,
А милосердье мало знал,
Но злобно выл под гром дуплета
И милость к падшим призывал...
О, вы, коварные невежды,
Предтечи славного конца,
Навеки скрыли под одежды
Как лед, холодные сердца.
Отняли молодость, здоровье,
Оставив старческий маразм,
Не смыть вам вашей черной кровью
Святой Икаровский «миазм»
Гонители его таланта
Вы гнусно ржали (над собой!),
Когда «икаровские кранты»
Перекрывались злой судьбой.
Что ж, веселитесь, он мучений
Последних вынести не мог,
Прими наш друг, собачий гений,
Терновый с лаврами венок!