Хотелось в идеале чтоб на свете,
Без горлодерства и претензий на устой,
Суровые отцы и ветреные дети,
Не били в сердце пулей разрывной.
И мудрый столп поживших поколений,
Не ранил бойкий, юный дух,
А тот в пылу своих стремлений,
Не оставался к умным мыслям глух.
В погоне за прогрессом и движеньем,
Не обижал бы старости покой,
А та все помнила, с смиренным уважением,
Как в младости, сама была такой.
Эх, черт бы с ним, пусть время всё рассудит.
Но больно глубоко под корку врос,
И может быть, решенным кем-то будет,
Извечный человеческий вопрос.