Точно однажды, днем или вечером
Долго готовясь, быть может "пыхча".
В новом наморднике, точно навешивал
Думал про смерть, про него и себя.
Точно в сосуде, земного происхождения.
Как бы любя его, больше себя
Делал работу он пошлую где-то
Но не для дела, а для себя.
Долго страдал, понимал и скучал
Просто свобода жива и понятия нежности.
Мудрость проснулась и вновь умела.
И на конце основательной подлости.
Теплой ладонью по свету пошла
Но понимая пошлости жизненной
Он довершил намеченный путь
Каждый, наверное, думает дурень
Но на земле он просто – герой