Заехал в город я родной.
И всё мне здесь казалось милым.
Мальчонку, что сидел со мной
В автобусе, вдруг затошнило...
Не стал я малого смущать
И углубился в заоконность,
Тем более что рядом – мать
Его была.
Её неловкость
Мне повелела: не смотри,
Как держит он пакет бумажный.
Сосредоточься… раз-два-три –
На инвалиде том отважном.
Без ног он на катке своем
Пересекает перекресток…
Эх, люди, где же мы живем! –
Ведь ни один не обернется!
Никто не поспешит помочь
Или подстраховать хотя бы!
Тебя тошнит? –
И мне невмочь
Смотреть на этого бродягу…
Потом девиц я увидал,
Что выстроились вдоль дороги.
Кто – глупых – их заколдовал?
Кто совратил – какие боги?
В тоске не ставших матерей,
В злобе израненного зверя:
В их жизни, легкой от потерь,
Всё перевесит та потеря…
И рвутся судьбы-волоски
(кто их длину и прочность мерил?)
И уж не город – мир тоски!
Им, этим волоскам, нет веры!..
А может, есть прочнее нить,
Что груз надежнее держала б?
Ты прав, сосед, меня тошнит!..
Но нам с тобою не до жалоб…
Вот куча мусора смердит
Под солнцем нашим благодатным,
А потный ротный так сердит,
Что с помощью пинков солдатам
И, может быть, двух-трех словес,
Неслышимых сейчас в салоне,
Так объясняет «техпроцесс»,
Как будто он на полигоне…
Откуда знает тот узбек,
Кричащий на солдат: «засранцы!» –
Что Авиценна, Улугбек
В его вселились новобранцев!..
Он крепостной?! Или солдат!..
Ты, ротный, – офицер? Помещик!..
Ни «под», ни «над» – он рядом – АД!..
Тебя тошнит? –
Меня не меньше!..
Остановились мы. И вот
Стоим и ждем у светофора:
Когда кортеж пересечет
Пройдохи-депутата, вора.
Он посигналит нам ещё
(сирену бешеную врубит),
И скажет «тьфу» через плечо,
Заметив инвалида в груде
Большой помойки на углу
Большой страны, где люди – мусор.
Тебя тошнит? Я не могу
Смотреть на это. Очень грустно…
Ты, паренек, на жизнь гляди,
Соотноси все ощущенья.
Тебя немало впереди
Ждёт тошноты и жажды мщенья!
Но будь мудрее, не спеши
Поддаться первому порыву:
Насильем право не верши.
До срока не вскрывай нарыва!
А день придёт, и станешь в строй
За тех, чья жизнь невыносима…
И в бой – за справедливый строй,
Далёкий и неотвратимый...
лето 2005 г.