ч.1.
Стоит село между холмами.
Село большое- пять в конец.
Ты пройдёшься меж домами.
Село большое, то- Крутец.
Таких Крутцов в России много.
Это Саратовское есть.
Оно стоит в порядке строгом.
Отдельны хатки, там и здесь.
Порядок- верхний вдоль села.
Порядок- нижний до конца.
Репьёвка старая и новая.
Малиновка- там бестолковая.
Вот и всё, что мог сказать.
Такая жизнь, ядрёна мать!
ч.2.
Продолжая эти вирши,
Описавши то село,
За домами видны вишни.
Не сказали ничего.
Утром рано шёл пастух,
Издавал рожком он звук.
Выбегали к нему тёлки:
Козы, овцы и бурёнки.
Одна часть пошла к Малиновке,
А другая- где Барки.
В общем, стад там было двое.
И стада невелики.
Были там ещё телята,
На верёвке там , у хаты.
ч.3.
Так и жило то село.
Это было так давно.
А потом пришла война.
Опустело пол села.
Пошли ребята воевать,
Страну Советов защищать.
Чтоб разбить того германца.
Чтоб не было порядку немца.
А война была жестока,
И подошла близко к селу.
В воздухе сраженья, склоки.
Где какие, не пойму.
Как спустились они ниже,
Я узнал врага поближе.
ч.4.
И хоть шла везде война,
Жить должна же вся страна.
Потому те сельски будни
Были нам, ребята, трУдны.
Жизнь ведь шла обычным ходом.
Утром рано шёл пастух.
Все вставали тёмным утром,
В школу шли затем до двух.
Школа, братцы, деревянная,
Одноэтажная была.
И учёба шла программная.
Было так, таки дела.
Шли до школы вдоль дорожки.
Дети шли , как будто кошки.
ч.5.
Ходил дорогой года два.
Была школа средь села.
Как наступит перемена,
Так боролась та богема.
Был учитель очень строгий.
Тишина и вид убогий.
Вид убогий из окна.
Было так и шла война.
Шли в деревню похоронки,
Раздавался громкий плач.
Но жить ведь надо той сторонке.
Нам не нужен был палач.
Ну и деду, братцы, Боже,
Принесли бумагу тоже.
ч.6.
Приносил нам те конверты
Почтальон с большой сумой.
Ждал, откроют где конверт тот,
И он дальше шёл, родной.
Потому что плач Бабули
Не выдержишь и ты, Святой!
Вот такие шли цидули
Там, в Крутце, в деревне той.
Убит младшенький был Лёнька.
Семён-мой крёстный-был живой.
И та страшна похоронка
Не обошла нас стороной.
Убит был младшенький-любимец.
Семён остался. Был кормилец.
ч.7.
Вот промчалися два года.
Такая жизнь, кругом война.
Мать сестрёнку подарила.
Родила в избушке мило.
Жизнь настала там трудна.
Село покинули тогда.
Увезла нас не подвода,
А четыре колеса.
В кабине мать, сестра-отрада.
Кузов- голы небеса.
Приютила нас подруга,
Начальство Ртищевской поры.
Как сестрёнка умерла,
На Овражную направила.
Так меняли мы дворы.
Война шла и всё для друга.
ч.8.
Целый год была овражная.
Карточки имели две.
Не потому, что мать отважная.
Жить ведь надо, и есть где?
Ещё год, и Куровская
Приняла на годик нас.
Жизнь текла с Женькой простая.
Так вот жили мы в тот час.
Родилась у Лены дочка,
Татьяной дочку нарекли.
У сестёр дочка и сыночки.
Родилась сестрёнка. точка.
Дальше кончилась война.
И вернулась к нам Москва.
ч.9.
Мать писала там начальству,
Вернуть чтоб комнату.
Наконец пришло послание,
Получилось то желание!
Нам принёс его солдат.
Дальше дело было так.
Достал солдат свою бумагу,
Развернул и стал читать.
Он подобен был там магу.
Можно дальше продолжать.
В той бумаге две лишь строчки,
Те бумажные листочки.
Факсимиле Сталина стоит,
И так было, как решит.
ч.10.
А в бумаге той стояло
"В двадцать четыре часа..."
Комнату освободить предстояло.
Вот такая прошла полоса.
На бумаге той расписался я.
Мать всплакнула, слегка грустя.
Он стоял возле стула.
Расписался, он оставил меня.
Мы остались в той комнатёнке.
Дальше мать подорвала себя.
Я остался один в той сторонке.
Знать , такая была судьба.
ч.11.
Жизнь текла, окончена школа,
Поступил в цветной институт.
Потекла дальше жизнь шакала.
Думал я, меня разорвут.
Заболела моя старушка,
Я остался один сиротой.
Женьки мать умерла сеструшка.
Он остался один, дорогой.
Так жизнь двоих нас учила.
Женька флот протрубил морской.
Институт закончен. Жизнь не убила.
Четыре с лишком прошло. дорогой.
Был направлен в ГИПРОМЕЗ.
Я на пятый этаж залез.
ч.12.
Мы сидели там в типографии,
На пятом и шестом этаже.
Не изучали мы там картографии
В трубопрокатном отделе уже.
Через год нас переселили,
На втором сидим этаже.
Очень холодно там, где были.
Воздуходувки нас грели уже.
А потом был четвёртый этаж,
Там сидели пятнадцать лет.
Наши две, комната светлая.
Начальству кабинет, приёмная.
Что делать. альтернативы-то нет?
Нас второй взял на абордаж.
ч.13.
Уходил из ГИПРОМЕЗа,
Уходил в НИИЧЕРМЕТ.
Бросил дочь и жену, зараза.
Жизнь прошедшую свёл на нет.
Пошёл в примаки к Валентине,
Пашка-сын родился у нас.
Лет на тридцать жизнь застыла.
Подготовила старость фугас.
Из ГОСПЛАНа ушёл в ПРОМСТРОЙБАНК.
А потом, когда отдыхал.
Не поехал, получил ВАБАНК.
Знать. неправильно я пахал.
Я, из Главного, стал инженером.
Недоволен этим примером.
ч.14.
В ПРОМСТРОЙБАНКе мне шестьдесят.
За полгода продали меня.
Вот на пенсию вышел я.
Развалилась Россия вся.
Нормировщиком в часть тебя.
Пролетели года. Вот и семьдесят.
Уже память стала плохой,
Вроде дома я уж чужой.
Вот такая моя планида.
Старость- тяжёлая глыба.
Впереди одна пустота.
Жизнь пройдена почти вся.
Вот такая сейчас простота.
Бросай работу, и вся маета.
ч.15.
А что делать, как дома жить?
Как на пенсию себя сохранить?
Парень тоже болеет, как быть?
Как бы денег побольше добыть?
А жизнь катится дальше, ребята.
Семьдесят два скоро уже.
И немеют пальцы-котята.
Боженька сигналит мне.
Пролетела жизнь незаметно,
И конец неизбежный вблизи.
Пролетела чья-то комета,
И пропала, дальше гляди.
Потихоньку, ребята, болеем.
Не горим, а только тлеем.
ч.16.
Пс. Подошла последняя страница.
С ней захлопнется жизнь наша,
Ведь у Пашки нет наследников.
Может ищет он, ребята, посредников?
А стран, ка большая чаша.
Жизнь летит, как большая Жар-птица.
ППС. Вот закончена страница,
Подошла к концу тетрадь.
Я же, старенькая птица,
Жизнь решаю продолжать.
3 июня 2003 года, г.Балашиха