Перевод с марийского Лидии Урушевой
Увидишь много худа и добра,
Пока твой путь житейский совершится.
Но молодость, счастливая пора,
Она уж никогда не повторится.
Усталости не зная никакой,
Хохочешь и болтаешь с ненаглядной,
И отведённый творчеству покой
Но кажется работою надсадной
С утра до вечера, не закрывая рта,
Стихи читать и песни петь готовый,
Не знаешь ты, что значит пустота
Ко времени не найденного слова.
Легко работать и учиться нам,
Пока избыток сил в крови играет.
И ночь не делит сутки пополам,
И дерзости рассудок не смиряет.
Садишься вечером стихи писать,
И рифмы окружают лёгким ветром.
Их записать в хорошую тетрадь
Ты успеваешь за ночь километры.
Ах, - думаешь, - да с лёгкостью такой
Я Лермонтова догоню в два года!»
И не знаком ты с творческой тоской,
И не страшны остуда и погода.
Но срок проходит, вот уж двадцать семь,
А «Мцыри» - написать не догадался,
Сказать по правде – не творил совсем,
А только каламбурил и смеялся.
Однако утешаешься: пустяк,
На десять лет позднее Пушкин кончил,
И я Пегасов запрягу косяк,
И распишусь куда свежей и тоньше.
А время птицей праздною летит.
Добро в ещё в руках была жар-птица,
А то – синица, жалкая на вид,
Да стоит ли ловить её трудиться?!
Глядишь, ещё упущены года,
И сердце понемногу остывает,
И строчка больше требует труда,
И вдохновенье тягостно бывает.
Примеришься к кумирам – не догнать,
И думаешь смиренно: я – не гений.
Мой юный друг, спеши поэтом стать,
Пока ты молод, не поддайся лени.
1959