Я лишь о вечном с вами говорю...
СОНЕТ 4
Простого в жизни не найти ответа:
Познанья путь и долог и тернист.
Как гребни скал штурмует альпинист,
Ложатся строки в строгий строй
сонета.
Во мраке путь: в конце полоска света.
На голой ветке в почке зреет лист.
Косноязычный ныне стал речист
И в малой капле вечности примета.
Как сложен Мир и как он многолик!
Слепит глаза мне солнца яркий блик,
Но снова ночь укроет Землю тьмою;
Пьянит любовь куда сильней вина,
За жизнью смерть и радость за бедою —
И в этом жизни суть заключена.
СОНЕТ 7
Круг пошлых мыслей и вещей
И тусклость будничной картинки…
Поставьте новую пластинку,
Найдите ритм повеселей!
Развяжем узел за узлом.
В своей душе растопим льдинки.
И сменим платье и ботинки.
Посмотрим под другим углом:
И ощутим вновь жизни вкус —
Все звуки, запахи и краски
И хоть на миг поверим сказке!
Зачем душить в себе искус?
Отринем шоры и оковы
И станет ярким Мир и новым!
СОНЕТ 70
Ты посылаешь испытанья.
Ну что ж, ты прав во всем, Господь.
Наверно, лишь через страданья
Мы закаляем дух и плоть.
Болезнь — причина для здоровья.
Провал — пророчит нам успех.
За немотою — многословье
И в покаянье — виден грех.
Слезой оплачена улыбка
И свет дневной сменяет тьма.
И жизнь, и смерть — все очень зыбко.
Безумье — горе от ума.
И что такое в общем счастье? —
Всего лишь антипод несчастья...
СОНЕТ О НЕНАВИСТИ
Как душишь ты, сдавив удавкой горло!
Как ты слепишь безумному глаза!
Как, притворясь возвышенной и гордой,
Ты прочишь смерть в святые образа!
Тебя не тронут стон или слеза,
Ты незнакома с жалостью людскою:
Твой путь всегда — кровавая стезя.
О, сколько горя ты несешь с собою!
За «око-око» изрекут уста
И ты караешь всех и без разбора:
Но, как укор, скорбящий лик Христа
И, как клеймо вселенского позора!
Не дай, Господь, так низко мне упасть,
Чтоб черной злобой душу обокрасть!
СОНЕТ 71
Мы устаем от конформизма,
Боясь безумствовать и сметь:
Песчинка в буре катаклизма
Смертельно хочет уцелеть!
Плыть много легче по теченью,
Труднее в гору, чем в обход:
Но вера в эти измышленья
В тупик заведомо ведет.
Мы лики прячем под личины
И в бедах всех виним судьбу:
Но жизнь — весомая причина,
Чтоб за нее вступить в борьбу.
Уж лучше голову на плаху,
Чем умирать всю жизнь от страха!
СОНЕТ 73
Путь предрешен еще в момент
рожденья:
Твоя судьба поставлена на кон.
И высший суд не знает снисхожденья, —
Его творит кармический закон.
Что носишь ты: корону иль вериги? —
Отмечен всяк божественным перстом.
Твори свой труд простой или великий,
Идя своим, а не чужим путем.
Приемли все и боль, и наслажденье:
Они лишь вехи на твоем пути.
И все стерпи: успех и униженье,
Лишь были б силы падать и идти:
Ты можешь все на свете промотать —
Но есть твой путь, — его нельзя
предать!
СОНЕТ 74
Какие мы без масок и без грима?
Что движет нами: разум или страсть?
Понять себя, в конце концов, должны мы:
Но что нас ждет, — на это Божья
власть.
Кому какой Господь отмерил мерой?
Когда и где окончится наш путь?
Но если есть в нас мужество и вера,
То сможем мы успеть хоть что-нибудь.
Служу добру, себе не изменяя,
И не вершу расчетливое зло.
Пусть на порог меня не пустят рая,
Жить на Земле мне все же повезло.
Свои грехи смогу ли искупить?!
Но дай, Господь мне верить и любить!
СОНЕТ 77
Даю обет воздвигнуть храм,
В душе, алкающей приюта.
С чего начать? — Убрать весь хлам.
О, сколько хлама в нас — до жути!
О, сколько в мыслях суеты!
О, сколько грязи в клетках тела!
Как мы в младенчестве чисты!
Как все с годами ржа разъела!
Что гасит разума свечу?
Что, как слепца лишает зренья?!
Даруй мне, Господи, прозренье! —
Твой лик во тьме я различу:
Мне свет любви очистит душу
И я обет свой не нарушу!
СОНЕТ 82
К чему душа моя стремится:
К каким далеким берегам?
Порою я не знаю сам
Живу ли я иль все мне снится?
Ищу гармонию в искусстве.
Бросаюсь в омут с головой
И обрести хочу покой.
И побеждают разум чувства.
То полон мужества, то страха.
То алчность душит, как в бреду,
То в жалком рубище бреду,
Отдав последнюю рубаху.
Что в Судный день я предъявлю? —
Что я любил и что люблю...
СОНЕТ 90
Мне надоела роль страдальца,
Хоть я в ней сильно преуспел.
В мольбе заламываю пальцы:
Пошли, Господь, иной удел!
Постыло рубище аскезы.
Седа от пепла голова.
Но есть же в жизни антитеза
И в книге новая глава.
Еще в душе не смолкли страсти
И жар любви так жжет меня!
Не утолил я жажду счастья
И после ночи жду я дня.
И боль есть жизни постиженье:
Но суть и символ — возрожденье!
СОНЕТ 91
Мы ничего не знаем наперед
И в этом наша слабость и удача.
Что в этот миг со мной произойдет?
Что то мгновенье в этой жизни
значит?
Неужто вправду все предрешено?
Тогда зачем нелепо суетиться?!
Но без сомнений знаю я одно:
Что счастье в дверь само не постучится.
Есть путь один из тысячи дорог.
Есть шанс у нас всегда, покуда живы:
И да поможет сделать выбор Бог, —
Я напрягу извилины и жилы.
Любой удел, Господь, мне уготовь:
Но только дай мне в спутницы любовь!
СОНЕТ 114
Есть у всего начало и конец,
Куда бы ни вела нас нить сюжета.
И бесполезно сетовать на это:
Нам Бог воздаст венок или венец.
И неразумно плакать, как вдовец,
По той весне, что, словно песня, спета...
Красив закат не менее рассвета
И быть не может юношей мудрец.
Несправедливо клясть и укорять,
Когда любовь, как жизнь, уходит
в Лету.
Ее должны мы лишь благословлять:
Звезда, сгорев, нам дарит столько света!
Хулить судьбу нелепо и бездарно:
Я все душой приемлю благодарно.
СОНЕТ 115
Богатство... бедность… — два порога:
Межа — кровавая черта.
Богатство, бедность — два порока:
Порочны роскошь, нищета.
Они плодят разврат и войны
И сеют ненависть и ложь.
Они, по сути, непристойны,
Как из спины торчащий нож.
Лохмотья жалкие убоги,
Как ум, что в праздности погряз.
Но все же проще вымыть ноги,
Чем счистить нравственную грязь.
Богатство... бедность… — кара Бога?
Но есть срединная дорога...
СОНЕТ 122
Ромашка, лютик, одуванчик,
Сирень и роза, и тюльпан —
Какой нарядный сарафанчик,
Какой веселый балаган!
Все это изыски природы
И воля высшего Творца.
Какое зрелище, а моды —
Таких не сыщешь во дворцах!
И я бегу от суеты,
От лжи и подлости, и грязи
В сады библейской красоты
С душой, ликующей в экстазе!
Здесь ум и взор мой отдыхает:
Здесь где-то Муза обитает...
Сонет 125
Тот в этой жизни на коне,
Кто постигает жизни цену:
Но сам себе вскрывает вену,
Кто ошибается в цене!
Кто всем доволен и вполне.
Кто больше ценит перемену.
Кто не свободе рад, а плену.
Кто ищет истину в вине.
За все приходится платить:
И платит бедный и богатый.
И хоть имей ума палаты,
Расплаты час не отложить...
Но всех страшней мы платим цену
За самому себе измену!
СОНЕТ 127
В природе все, как у людей:
Она рожает и болеет,
И лишь сказать нам не умеет,
Нет, мы глухи скорее к ней.
Нас поражает глухота —
Та, что от скудости духовной.
Мы все больны и поголовно
И это вовсе неспроста.
Века раздоров и вражды —
Они лишь страх и злобу сеют.
Что за душой, скажи, имеют
Вандалы смуты и вожди?
И снова брат идет на брата:
И боль, и скорбь в глазах распятых...
СОНЕТ 140
Пример канона формы строгой,
Меня давно манил сонет.
Его чеканный силуэт
Блистал средь пошлости убогой.
Звездой полярной над дорогой
Его мне в душу лился свет:
Но был едва заметен след,
Укрытый ночи черной тогой.
Но солнце над судьбою встало
И свет волшебный воссиял:
Я путь к сонету отыскал,
Хоть исходил дорог немало.
И слил я с формой безупречной
Лик жизни нынешней и вечной.
СОНЕТ 142
Прожить сто жизней за одну,
Как в театре одного актера,
Сыграть шута и мушкетера,
Летать, скакать, идти ко дну
И в беспощадном быть плену,
Тобой прочувствованной роли,
Кричать от счастья и от боли,
Предаться страсти и вину;
Менять обличье каждый раз
Согласно линии сюжета;
Быть обожаемым толпой,
Лишь для одних играя глаз...—
Вот жребий и судьба поэта!
Вновь муза легкою стопой…
СОНЕТ 147
Писать стихи — тяжелая работа
Без отпусков, без пауз и суббот.
Так отпускные сердце не берет
И все стучит до рокового счета.
Так труд пчелы, нектар несущей
в соты,
К одной лишь цели устремив полет,
Намек метафорический дает,
Как мысль и чувства, нет которым
счета,
Душа поэта все в себя вберет!
И красота творения Растрелли,
И боль, и кровь, всех павших на
расстреле —
Весь этот Мир вновь в строках
оживет...
Они в стихах бессмертье обретают:
За них сто раз поэты умирают!
СОНЕТ О ДЖАЗЕ 154
Зашлась труба, как в пароксизме.
Ликуя, вслед вступил тромбон.
И в бескорыстном эгоизме
Пассажи выдал саксофон.
Без тени позы и снобизма
Кларнет вплел голос в общий тон.
И нотой тонкого лиризма
Рояль вступил на царский трон.
Квартет, дуэты, трио, соло —
Импровизация, азарт:
И каждый выдал высший класс!
И жизнь, как блюз, колода карт:
Но все без музыки в ней голо...
Душе — любовь, а сердцу — джаз!
СОНЕТ 156
Я замышлял давно побег...
Но стены крепкие темницы,
Решетки, двери и бойницы
Мятежных чувств гасили бег.
Казалось это все навек:
Мой плен пожизненно продлится!
И палачи — родные лица,
И лучший друг — наследный зэк.
Но, поборов свинцовость век,
Я вдруг очнулся, как в больнице:
И понял: этот бред мне снится,
И я свободный человек!
Тот проведет свой век в темнице,
Чей дух с неволею смирится...
СОНЕТ 163
Теплом человеческих рук
Ажурный узор, в хрустале
воплощенный…
Как пламень любви, в зеркалах
отраженный,
Звенит колокольчиком звук.
Из радости светлой и мук
На вечную жизнь и на смерть
обреченный,
Как Мастер творит этот Мир увлечен-
ный! —
Гончарный вращается круг.
О, жизнь — расцветающий луг
И буйство оттенков природной
палитры!
И музыка солнца легла на пюпитры,
И лад воцарился вокруг.
Я счастлив безмерно в такие мгновенья.
И черпаю в них я свое вдохновенье.
СОНЕТ 164
Непониманье — это драма века:
На нем, как будто, Каина печать
И вековая тяжкая печаль —
Оно к оплате предъявляет чеки!
Душа и тело. Гриф, струна и дека… —
Им без согласья только умирать.
Непониманье — ненависти мать:
Непониманье губит человека!
Отелло, Лир, Земфира и Алеко…
Непониманье — вот кто их палач:
Непониманья полнит Землю плач!
Оно всегда убого, как калека,
И не способно видеть, знать
и слушать…
Непониманье ад рождает в душах!
СОНЕТ 165
Непониманье — дьявольские козни:
Оно во все всегда несет разлад
И мучит жертву, как маркиз де Сад,
И предает нас всех жестокой казни!
Непониманье — корень всякой розни:
И вновь войной идет на брата брат...
Непониманьем был Христос распят:
Непониманья лики одиозны.
Непониманье всех и вся тотально:
Отцы и дети, бедный и богач,
Народ и власть, ислам — иудаизм…
Как переварит это организм?!
Какой мудрец спасет нас или врач?! —
Одна любовь мудра так изначально...
СОНЕТ 182
Я — не поэт, я — только перевозчик
Из Мира слез — в Мир грез и красоты.
Родится мысль, как молний быстрый
росчерк,
И я спешу лепить ее черты.
Земли и трав, цветов, набухших почек
Учу с любовью трепетный язык.
Я — не поэт, я — только переводчик
Наречий тех, что сердцем я постиг.
Из грязи, скорби, боли, крови, пота —
Земной любви я извлекаю ноты.
Любовь и жизнь — союз нерасторжим,
Он для меня — спасительный
источник:
И жаждой жизни вечною томим,
Я душу всю расплескиваю в строчки!
СОНЕТ 183
Желать несбыточной мечты —
Вот путь и жребий для поэта,
Быть трубадуром красоты
И трубачом добра и света,
Служить глашатаем любви
И двойником у Дон-Кихота,
И петь, как в роще соловьи,
Икаром падать после взлета,
И всем на свете сострадать,
Все к сердцу близко принимая,
И все, что есть в душе, — отдать,
Свечою с двух концов сгорая…
Иной судьбы я не желаю,
Горя, себя я обретаю.
СОНЕТ 186
Какое счастье просто жить —
Дышать, как пить хмельную брагу,
И каждый миг, как вечность, длить,
И предвкушать, как на бумагу
Ложится первая строка —
Дитя ума и вдохновенья,
И чувств, разбуженных, река,
Мелодий дивных упоенье;
Изящный женский силуэт,
В окне мелькнувший за портьерой,
Игра словами «да» и «нет» —
Любви волшебные химеры,
Земля и травы под ногами,
И бездна синяя над нами...
СОНЕТ 187
Ищу я тайну смысла бытия,
Как до меня за тыщи лет искали:
Что значит «быть» хочу осмыслить я,
Но не ищу я суть на дне в бокале.
Хоть сам люблю пьянящее питье —
Природы дар, сок гроздьев винограда:
Но должен ум быть острым, как копье.
А во хмелю чадит его лампада.
Горячей крови ощущаю ток,
Движенье «ци» в моих меридианах…
Какую мудрость ты постиг Восток! —
Брожу в садах ее благоуханных.
Ты весь — экстаз, ты — вечная нирвана.
Ты островок средь бурь и океана...
Сонет 209
Вражды не знают степи и поля,
Леса и горы, и моря, и реки:
Со дня творенья, ныне и вовеки —
Одни на всех и небо, и земля.
И по дорогам вечности пыля,
На языке одном рокочет ветер.
И дождь, и снег — везде на белом свете
Тождественны, равны, как два нуля.
И так же пахнут травы и цветы,
Сияет солнце, и щебечут птицы…
И пусть на слух их голос и разнится —
Во всех Творца читаю я черты.
Пусть говорим на разных языках:
Любовь — одна — на всех материках!
Сонет 211
Метаться зря меж двух охапок сена —
Так Буриданов поступал осел.
Он ни одну из двух не предпочел:
Сдох с голодухи, высох, как полено.
Ему совет хоть кто-то дал бы ценный.
(Сомненье — враг и худшее из зол)
Куда уж проще: сел бы он за стол
И обе съел, жуя попеременно.
Я сам порой играл такие сцены:
Себя сомненьем ложным изводил
И в лабиринтах разума бродил,
Пути не видя из такого плена...
Чтоб понапрасну этих мук не ведать,
Не стой, как пень, а поспеши отведать!
Сонет 208
Проклятье денег — страшное клеймо
Оно издревле губит человека.
И пусть не так я мудр, как Сенека,
Я сознаю их тяжкое ярмо.
Они святое превратят в дерьмо,
Того, кто честен, в плута, вора, зэка.
Богач и нищий, здравый и калека
Их с дрожью прячут в сейфы и трюмо...
Они рассорят преданных друзей,
Отца и сына сделают врагами:
Так сатана привык шутить над нами,
Вражду и алчность, сея меж людей.
Я против власти денег восстаю:
За них души своей не продаю!
Сонет 210
Ищу защиты у былых врагов:
Былых «друзей» я, как чумы, чураюсь...
Забыть о прошлом яростно стараюсь:
Стереть следы былых его оков!
И помню все — вплоть до отдельных
слов,
Хоть сам себе я в этом не признаюсь,
Виню других, и сам я слезно каюсь.
Бегу из яви в тьму холодных снов
И славлю ночи сладостный альков,
И каждый день зарею восторгаюсь.
Терплю мученья, счастьем
наслаждаюсь,
Спешу закончить и начать с азов,
Травинке рад я пуще всех цветов...
Я жизнь пою, и петь всегда готов!
Сонет 212
Горю желаньем в жизни все изведать:
Не ощущаю груз прошедших лет.
Открытий жажду новых и побед,
И о любви своей хочу поведать,
Спешу забыть все горести и беды
И не ищу давно пропавший след,
И тороплюсь во тьме увидеть свет—
Вот жребий мой, мое по сути кредо!
От буйных мыслей разум мой пылает,
От бурных чувств опять вздымает
грудь —
Такой Господь предначертал мне путь
И дух, и плоть усталости не знают.
Пусть в волосах моих седая прядь:
Мне жажды жизни в сердце не унять.
Сонет 215
Не открываю вовсе новых истин,
Но словом зря и рифмой не сорю:
Я лишь о вечном с вами говорю
В его певцы пожизненно зачислен.
И красоты земной поклонник истый
Под шум берез, под плеск ручья творю:
Любовью в сердце истинной горю
И всем дарить спешу ее я искры.
И не за звон серебряных монет
Своим пером служу я верно Музам:
Людских тревог и бед беремен грузом,
Я душу всю вложу в один сонет,
Чтоб возродить забытое искусство,
Чтоб воскресить в сердцах святые
чувства...
Сонет 216
Не торопи лихих коней!
Куда ты мчишь, шальное время?!
Мне молот бьет в виски и темя
И кровь кипит все горячей!
Я сам стегал упряжку дней,
Вонзал в бока им хлыст и стремя
И легким мне казалось бремя,
Чей гнет все жестче и сильней.
Как будто, было все вчера:
Безумства юности и детство,
Но на челе годов наследство,
Короче дни и вечера…
Пусть мы уже "не юнкера",
Но пьян от жизни я с утра…
Сонет 217
Всю жизнь играть чужие роли
И маски на лице носить,
И жалкий жребий свой сносить…
Не надоело ли? — Доколе?!
Не замечать чужие боли
И боль свою в душе душить,
И в круге замкнутом кружить…
Не надоели ли? — Доколе?!
И виноваты ли здесь «тролли»,
И жизнь ли нужно нам хулить? —
Как зомби мы привыкли жить —
Рабы чужой преступной воли.
Прочь, деспотическая свора:
Себя играю … без суфлера!
Сонет 218
Историю не пишут набело
И начерно ее не пишут тоже:
Людские судьбы ход ее корежит —
О, сколько тел, о, сколько душ сожгло,
Смололо, стерло и с земли смело
Ее дыханье… Милостивый Боже!
Лишь смерть и время путь ее итожат,
А не бумаги лист или стило.
И пусть в каморке, скорчась, до зари
Над ней, кряхтя, корпел прилежно
Пимен,
Скрипя всю ночь заточенным пером…
В ее делах он, право неповинен,
Как неповинны вовсе буквари
В том, что слова, как плаха с топором...
Сонет 219
Вопрос извечный о цене…
«Овчинка выделки не стоит»:
Кого-то это успокоит,
Ну а кого-то не вполне.
Ему является во сне
И наяву не даст покою
Мечта, что словно конь ковбою,
Что свет для узника в окне.
И стоит свеч игра вполне,
И ставку я свою утрою!
Быт. Будни. Тишь. Обои…
Такая участь не по мне.
Иной назначен мне удел:
Чтоб я любовь и жизнь воспел!
Сонет 220
Внезапно Мир в одной сошелся точке
И время свой остановило бег —
И два врага, заклятые навек,
Сейчас сойдутся — не дано отсрочки!
И где начало роковой цепочки?
То женский взор, разящий из-под век?
Различье рас? — Безумен человек —
Тщедушный ум в громоздкой оболочке!
И вот — взведен курок без проволочки,
И шпага ножны покидает в миг…
И оборвет вдруг жизнь предсмертный
крик,
И зарыдают мать, жена и дочка…
Остановитесь! — К пропасти тропа…
Но разум — глух, а ненависть — слепа...
Сонет 221
Соборов готических своды…
Здесь реет Божественный дух.
Эпох и столетий «Gro;buch»
Вновь время листает сквозь годы...
Менялись капризные моды,
Но к суетным хлопотам глух,
Орган вновь ласкает мой слух:
Могуч, словно силы природы.
Крестовые длились походы
И кровь, как водица, лилась...
Но музыки тонкая вязь,
Как голос любви и свободы:
Ликуя, страдая, дыша,
В зенит воспаряет душа…
Сонет 222
Законы жизни… Как их голос строг!
Пред их лицом напрасно зря лукавить:
Наивной ложью дела не поправить —
Их взор всевидящ: ими смотрит Бог...
И изощрять в словах напрасно слог:
Рукой суровой суждено им править —
Их зря хулить, их бесполезно править,
Их зря молить, простершись ниц у ног…
Их изучить — мудреная наука,
Но соблюдать и чтить их нужно свято —
Бедняк, богач, плебей ты или знать…
Неумолима горькая расплата:
Тот сдохнет зря, сродни бродячей суке,
Кто кодекс жизни не сумел понять!
Сонет 223
Что могут в сущности слова?
Я их бессилье ощущаю…
Его себе я не прощаю —
Трещит от мыслей голова!
Но мысль любая не нова
И зря на них я уповаю:
Я в ту же реку вновь ступаю…
Но мысль и слово — лишь канва
Для чувства, что вздымает грудь,
Что мозг безумный не вмещает!
И в том, что мой язык вещает,
Я сам понять пытаюсь суть…
А суть, как дух, неуловима…
Но жажда слов неутолима!
Сонет 224
Я жизнь люблю сильнее с каждым
днем:
Я ненасытен в страстной жизни
жажде!
Дается раз она нам или дважды
Иль много раз на свете мы живем,
Но полон жизни трепетным огнем,
Я день ее благословляю каждый
И миг любой: сейчас он самый важный,
Ведь мы его обратно не вернем...
И я мечтаю так его прожить,
Чтоб вспоминать о нем хотелось годы,
Чтоб был любви он полон и свободы,
Чтоб я до дна сумел его испить,
Чтоб в нем, пьянея, вечность
растворять…
Из тех мгновений жизнь хочу соткать.
Сонет 234
По Нюренбергу вновь бродить вдвоем
И улететь в Париж или Малагу,
Свободы пить, смеясь, хмельную влагу,
Не сожалея больше ни о чем…
Былая боль и радость стали сном,
Строкой легко ложатся на бумагу
И обратится в стих, сонет иль в сагу
Иль в пепел то, что раньше жгло
огнем...
Все то, что было, поглотила ночь:
Я растворяюсь в миге настоящем.
Мой дух парит в потоке восходящем,
Земную тяжесть отвергая прочь…
Миг догорит и в вечность обратится:
Душа крылатой в тело возвратится…
Сонет 254
Вновь окунусь в кипящую волну,
Она меня осыплет звездной пеной —
И мне уже не вырваться из плена:
Влечет меня волна на глубину!
И я в стихию буйную нырну —
Хмельному мне и море по колено:
Мне глас его, как пение сирены —
Я с ним сравню Поэзию — одну.
О, вдохновенья сладостный дурман!
Я полон им и беспробудно пьян.
Я в нем тону, горю, как в лихорадке:
И мозг, и сердце, зрение и слух —
Все в напряженье, в чувственном
припадке!
Но без него я нем и слеп, и глух…
Сонет 255
Художник, музыкант, поэт…
Что движет нами? — Вдохновенье!
Портрет, ноктюрн, стихотворение:
В основе их простой секрет —
Иного не было и нет,
И не помогут ухищренья:
Ведь все обязано рожденьем
Любви, чей животворен свет.
Так пусть, творя святой обет,
Любовь нас всех благословляет
И силой чувства потрясает,
Любовью сотканный сюжет!
Нет, не умрет вовек искусство,
Пока живут святые чувства...
Сонет 259
Судьба Поэта — странная судьба
И нет капризней славы и успеха.
Но есть твой Путь, все прочее — помеха
И об одном смиренная мольба:
Пусть плоть моя греховна и слаба,
Пускай в кармане — вечная прореха,
Но в Мире зла, добра и слез, и смеха
Пускай с небес звучит любви труба!
Что суд людской, что зависть и хула?!
Что мне хвала глупца или невежды.
Ведь греют душу вера и надежда,
А надо мной — сень божьего крыла:
Ответ держать мне только перед
Богом,
Ведь он меня напутствовал в дорогу…
Сонет 265
Лягушки квакали на крошечном пруду:
Вводило в раж певцов любовное
томленье...
Лягушки квакали... — я слушал в изумленье
Калейдоскопы нот и звуков чехарду...
Калейдоскопы нот и звуков чехарду
Я слушал, обомлев, в завидном
исполненье:
Так в роще соловей щебечет в упоенье...
(Метафоры иной я к месту не найду).
Играл без устали старательный
ансамбль
И билось сердце, подчиняясь ритму самбы.
Вслед за солистами вступал
могучий хор —
И пели песнь свою зеленые рапсоды...
И дирижировал Великий дирижер
Священный гимн любви и жизни,
и природы...
Из цикла «Европейские эскизы»:
Венеция
Сонет 267
Каналов причудливых тонкая вязь
И улочек узких твоих лабиринты
Меня одурманили, как гиацинты...
Венеция, сказка, что с явью слилась,
Как сбывшийся сон, для меня началась
С знакомой мелодии, терции, квинты...
И пил я, хмелея, вновь пинта за пинтой,
Как «Кьянти», твой воздух, а песня
лилась...
Ту песню мне пели твои гондольеры:
С тех пор я, как раб, что прикован
к галере,
Взываю с мольбою к Всевышнему, Боже!
Позволь возвратиться к «невесте морей»,
На пьяцца Сан-Марко, во двор Дворца
дожей:
Там сердце мое среди стай голубей...
Сонет 270
Нам не дано предугадать:
Налево — гать, направо — яма,
Там головы лишат, где — прямо,
А сзади кто-то скалит пасть,
Вниз — значит в пропасти пропасть...
Что наша жизнь: лишь фарс иль драма,
Симфония иль только гамма,
Но надо роль свою сыграть,
Приемля радости и боли,
Не зарясь на чужие роли.
Не за разменные банкноты
Рвать душу в яростном порыве
И не солгать единой нотой:
Для сердца — гибель звук фальшивый!
Сонет 287
Чтоб обрести «в конце туннеля свет»,
И, не моргнув, я отдал бы
«полцарства»,
Не сгоряча, не сдуру и гусарства:
Стремлюсь я к свету много долгих лет —
Влюбленный в жизнь мечтатель
и поэт,
Противник лжи, насилья и коварства,
Ярма и шор, цепей кандальных рабства,
Сетей, ловушек, западней, тенет... —
Ищу луч света ощупью в потемках,
Бреду, закинув за спину котомку:
Замки и стены преграждают путь,
В тупик заводит ложная дорога...
И нужно где-то вовремя свернуть,
Чтоб избежать фатального итога...
Сонет 263 (с рефреном)
Все это было не вчера ль:
И аромат цветов и глянец,
Зорь ослепительный румянец
И горизонт, манящий вдаль…
Все это было не вчера ль:
Листвы осенней грустный танец
И охра, золото, багрянец,
И счастья сказочный Грааль…
Но плечи кутаешь ты в шаль
И взор туманится грустинкой.
И, — словно вдребезги пластинка!
Как мне мелодий дивных жаль…
Печалью, прошлое, не жаль! —
Все будет…было не вчера ль?
Сонет 300
В родных глазах увидеть радость
И знать, что ты ее причина.
О, эта трепетная сладость —
Слепить мечту из пластилина...
Стереть с любимых черт усталость,
Разгладить запросто морщины... —
Казалось бы: какая малость,
Но ты «соперник» Алладина!
Себе признайтесь без утайки:
Пигмалион отнюдь не байки
И нам подвластно (если смеем)
На радость всем — себе и людям
Из камня высечь Галатею:
Но лишь тогда, когда мы любим...
Сонет 335
Все сказано за тыщи лет назад,
На все лады давно все перепето
И сыграны все сцены и сюжеты,
Поведал Данте все про рай и ад.
Все тривиально: дождь и снегопад,
Тайфуны, смерчи и зима, и лето.
Все пошло: и вопросы, и ответы,
Рожденье, смерть и синтез, и распад...
Но пусть нам все известно наперед,
Пускай любой уже просчитан ход
Времен и судеб, мира, войн, событий,
Пусть вновь любви бросает вызов
смерть!
Но алчет сердце бурь, страстей,
наитий...
И есть душа: а ей нельзя не петь!
Сонет 336 (о времени)
Безжалостное! — Как иначе звать
Ты мне тебя, скажи, прикажешь, время?!
О, как твое невыносимо бремя!..
Твой приговор... — его не избежать.
Крадешь ты все и вся, как ловкий вор:
Мечты, здоровье, радость,
дерзновенья... —
Что день, что час?.. — Всего лишь
дуновенье!
Часы стучат и бег их слишком скор.
Вновь, время, ты орудуешь резцом
Так беспощадно изощренно, грубо...
Что натворил с любимым он лицом?!
Как исказил любимой взор и губы!
И все мольбы и жалобы напрасны...
Но, как порою время ты прекрасно!..
Сонет 337
С тобою день опять прошел в борьбе:
Тебе я, время, вновь бросаю вызов
И на лице твою стираю визу,
И не сдаюсь ни року, ни судьбе!
Пусть назовут враги меня глупцом,
Смеются пусть: «бесплодная
попытка»!
Я — человек, не жалкая улитка,
«Венец природы» я, в конце концов!
Да, знаю я, что ты неодолимо,
Но если день хотя бы для любимой
Я у тебя смогу отвоевать:
День для любви, для радости, для
жизни... —
Я буду год беспечно пировать
И в день рожденья превращу и тризну!
Сонет 482
Красота — это «страшная» сила:
Но не в смысле, что суть ее — страх...
У нее — исполинский размах!
Так — Раневская провозгласила...
Красота все Миры мне затмила!
И Бетховен, и Моцарт, и Бах:
Перед ней был душой бос и наг...
Как она своих «жертв» возносила!
Я и сам трепещу перед ней
И тумана от счастья бледней,
Я служу ей, молюсь и молю
Одари, окропи, одолей
Ту, которую страстно люблю,
Неизбывною силой своей!
Сонет 471 Кони
Пасутся перед домом кони:
Привычный нам донской пейзаж...
Я от лихой ушел погони
И вот — вкушаю «антураж»!
Когда с женой тряслись в вагоне,
Покинув свой родимый край,
Мы представляли себе «рай»
Взамен мучительных агоний...
Свой труд, как пытку, длил Сизиф...
А заграница это — миф
Для голодранцев и убогих!
Но перед домом нашим кони:
Их изваял из камня «конюх»:
И Дон теперь, как на ладони,
А мы — «за пазухой» у Бога...
Cонет 536
У всех на свете девушек и женщин
Прошу прощенья за мужской наш род.
Я сам порой такой же был «урод»
И я виновен, может быть, не меньше!
За ваши слезы, горькие рыданья,
За то, что вам на раны сыпал соль,
Что я когда-то причинил вам боль —
Ни мне, ни прочим нету оправданья!
Виновны все: Отелло и Алеко,
Генрих восьмой, Лир, Вронский,
Дон Жуан —
Мужчины все — «душевные калеки»:
У нас с рожденья нравственный изъян.
И лишь Ромео, Ланселот, Руслан
Смягчали боль сердечных ваших ран...
Сонет 438 Пушкин
Был Пушкин — дерзок: дуэлянт
В нем перевешивал поэта!
Сегодня — флигель-адъютант,
А завтра — вызов от корнета...
Шел бесшабашно на дуэль,
Со смертью вновь сыграв «в орлянку»!
...И встанет сонный спозаранку,
И, щуря глаз, найдет он цель...
Ну, что тут скажешь? «Африканец»
Любил со смертью страстный танец:
Жуир, повеса и бретер
Был слишком на язык остер,
Что порождало вновь дилемму:
Дуэль... или еще поэма!
Сонет 333 «Тихие» убийцы
Ханжи, невежды, палачи,
А ну-ка, руки покажите!
Душонки подлые, дрожите?!
Клеймо убийц вас уличит!
Нет, не взводили вы курок
И яд в бокал не подсыпали... —
Но всех, кто гений и пророк,
Вы распинали, предавали
Хуле, насмешкам, клевете
И подвергали гнусной травле!
Вы направляли руки тех,
Кем род людской был обезглавлен —
Не раз, не два: тысячекратно:
Живучи вы невероятно!
Сонет 557
Отнять надежду — хуже, чем украсть
Последний грош из кружки у слепого,
Чем путника лишить огня и крова,
Чем в карты подменить, плутуя,
масть,
Чем у калеки утащить костыль,
Чем отобрать у матери ребенка,
Канатоходцу трос подрезать тонкий,
Чем кораблю сломать штурвал и киль,
Чем опорочить все догматы веры,
Чем выдавать за истину химеру
И чем друзей и близких предавать,
Сравнять с землею беспощадно Мекку,
Чем совести лишиться человеку,
Чем перед Богом, помолясь, солгать!
Сонет 442
От себя не убежать
Ни в Сахару, ни в Тулузу,
Ведь крепки такие узы:
Не порвать их, не разжать!
И куда деваться мне
От любви всесильной власти,
Если грезит сердце счастьем
Наяву ли, иль во сне.
Возраженья — бесполезны:
Все мы скованы железно
Сетью этих прочных уз.
Помню свято я об этом
И любви служить клянусь
(Как на библии) сонетом!
Сонет 528
Поэт не может равнодушно
«С высот» взирать, как тонет Мир,
И был Шекспир бы — не Шекспир,
Коль он витийствовал б двурушно!
Парить над Миром «в эмпиреях»,
Когда повсюду льется кровь
И попирается любовь.
И люди зло творят, зверея,
Друг друга люто ненавидя???!!!
Поэт страдает от обиды
За этот Мир, за нас — за всех
И, искупая этот грех,
Себя — всем жертвам сострадая,
«К кресту Голгофы» пригвождает...