Поиграю с его фамилией,
А играть с нею легко,
Здесь не надо никаких усилий,
Все рифмуется на окончание Ко.
Выведу на чистую воду,
Это мне судьбою начертано,
Выведу это племя, породу,
Нам не надо такое кино.
Все рифмуется на это Ко,
Лука, все ж персонаж библейский,
Без усилий, как то легко,
Нахожу в нем чертог фарисейский.
Не сойду до его я понятия,
Мне понятие его не понять,
Знаю лишь, что для нас он проклятие,
Ах ты, бабушка, где ж твоя мать.
Я на этом клочке земном,
Нарисую картину маслом,
Пусть играю и с огнем,
Будет, в образе он “прекрасном”.
Как бы черта ты не рядил,
Не румянил щеки ему,
Он останется тем же что был,
Суть его виною тому.
Человечность в душе лежит,
В ней любовь и сострадание,
Нежность кровью по венам бежит,
Нету в сердце величия мании.
И слова мои в том подтвердит,
Каждый, кто претерпел изгнание,
“Король, голый”, пусть каждый узрит,
В коме мы, или все же в сознании?