Нет, не для фу и не для фи
последняя от жизни долька,
осталось время для любви -
и только.
Весь исчерпали мы лимит,
чтоб предпочесть вражде, и злобе,
и всей смертельности обид -
любовь до гроба.
И я, пожалуй, не совру,
признавшись в общей говорильне,
чем ближе к смертному одру -
тем мы любвеобильней.
И если Бог - сама любовь,
а по Писанию мы - боги,
то, чем хладней с годами кровь,
любовь божественней в итоге.