дневниковые записи и очерки об армии 1987-89 гг.
Многое с течением лет изменилось в моём восприятии вещей. Но всё намеренно оставляю без изменений...
предыдущие главы в сборнике "Камчатская тетрадь"
XXII
Часто задумываюсь об отношениях внутри нашего армейского коллектива. В письмах многого не скажешь, да и выбирать стараешься темы наиболее интересные для описания. А здесь, в дневнике можно иногда выплеснуть душу, что называется.
Что ни говори, а служба у нас нервная. Постоянная готовность требуется, огромная ответственность за выполнение задач лежит на нас. Ведь не шутка, до границы всего 32 км! Все это понимают и без высоких слов.Ведь чем ещё можно объяснить тот факт, что при объявлении боевой тревоги первыми на КП оказывались те самые "деды", которых модно стало упрекать в расхлябанности, распущенности, в том, что они "по сроку службы" позволяют себе расслабляться. Да, бывает такое в повседневной жизни, не выкинешь слов из песни. Но, как только речь заходит о службе, все - и "деды" и " щеглы" - забывают об отдыхе и стараются сделать всё от них зависящее. И за провалы в боевом дежурстве в солдатском коллективе раньше сильно наказывали своими силами. Сейчас не бьют, выкорчевано всё, а гонять продолжают, и это правомерно, молодых за безответственность и "мешкование".
Развернулась недавно борьба с неуставными взаимоотношениями. Хорошее, полезное дело начало командование, и с поразительной оперативностью с этим было практически покончено. Я живу среди солдат, дышу со всеми одним воздухом, в курсе всех дел, и могу констатировать, что всё, конец неуставным в Узле! И лишь удалённость офицеров от насущных наших забот, нежелание, а может невозможность вникнуть и скрупулёзно разобраться во всём, приводят к тому, что палка борьбы с неуставными перегнута капитальна и продолжает перегибаться. Уже начинаем ломиться в открытую дверь. Например, когда мы были в учебке, постоянно была такая картина. Только кончается развод, а если это ещё и суббота (ПХД), тут же к нам слеталась стая прапорщиков-коршунов, и мы смиренно ждали своей участи. Вся работа, подсобные дела висели на нас. То в столовой, то на складах, то помощь на стройке кафе. И везде доставалось от старших призывов не одному, так другому. И наша жизнь уже тогда расценивалась, как рай в сравнении хотя бы с 1986-м годом. Можно понять, с какой надеждой мы смотрели на комполка, поведшего справедливую и непримиримую схватку с этой дурью.
А что можно сказать сейчас? На каждом разводе подчёркивается, что учебку не трогать, никуда не задействовать. Но ведь что выходит? Взять наш Узел Связи. Приходим мы сос мены. Люди систематически не высыпаются, в сутки имекя для отдыха максимум 6-7 часов. (правда, через день спим всю ночь, но это малое утешение, ритм сбивается). И вот после ужина десят "счастливчиков" идут на картошку, и там пропадают до 12-ти, а то и до 2-х часов ночи. А потом, поспав 4-5 часов, снова идут на смену, получая при этом замечания за сон на боевом дежурстве. А ведь даже не спят, а кимарят (по-нашему говоря "присасывают"), сил просто нет. А учебка отдыхает, в то время, как люди, непосредственно отвечающие за сохранность границ, должны ещё и работать где-то в ущерб отдыху.
Нет, это не жалостливость, в узле никто не ропщет, просто раздражает явная несправедливость, если не сказать, предвзятость к УСиОИ. Все негативные моменты почему-то сначала примеряются к нам. Мы страшные, безжалостные вампиры, истязающие молодых солдат, пресмыкающихся у наших ног, терпящих обиды и унижения, стирающие нам всё, что можно. Мы ужасные бездельники, не признающие ничего, кроме как пожрать и поспать. Недисциплинированные и расхлябанные, самые плохие в полку - так что-ли расценивать отношение к узлу? Ну а ведь пишу я это сам будучи молодым солдатом, который прошёл и "духовщину", и "щегловку" (вернее, ещё прохожу). И могу строго сказать, что так дальше нельзя! Солдат выдержит, не слабак, но почему столько вокруг ненужных, бессмысленных дел? Всем до лампочки, что в душе у солдата, есть одно - сознание своей власти! И выходит так, что на пустом месте возникают конфликты в нашем коллективе. И немудрено, крики, шум везде по поводу и без, наказания за дело и без него, постоянная суета и чехарда. В запале все кричат друг на друга, говорят в пылу обидные слова. Копится физическая усталость, раздражение от всех зацепок, замечаний, окриков, наказаний. Отсюда ошибки в дежурстве, желание уйти от всякой активности и заинтересованности в жизни коллектива (лишняя говорильня).Неверие в то, что можно изменить что-то вокруг. Потом спрашивают, отчего все пассивны, не работает комсомольская организация, способная проводить на верх наши предложения и начинания.
Сейчас, вроде, заговорили и об этом. Офицеры стали чаще признавать свои упущения, появилось желание вести открытый диалог, попытаться узнать, в чём причина солдатского недовольства? От этого не уйти, надо это понять. Посмотрим, что из этого выйдет, хотелось бы верить, что это не пустые разговоры.Уважить надо солдата, знать его проблемы и заботы, если даже не жить ими, и тогда любой приказ, задание будет выполняться от души, с полной отдачей, а не просто по уставу. От уважения к своим подчинённым ещё никто не скончался.
Ну всё, вроде весь заряд вышел, хотя по этому поводу ещё можно писать и писать. Армия - это самая бюрократическая организация, и этого не скрывают даже офицеры. И изменить тут ничего невозможно, даже думать не хочется, насмотрелись. Лучше уж о чем-то более приятном!