Её нежная кожа пахнет жасмином,
В волосах заплутала девица весна,
Она вышла с полотен из древней картины,
Пробудить тех, кто спит, от дремучего сна.
Разжигает костёр в груди поднебесный,
И танцует и пляшет в ночи у ручья,
С нею духи лесов и леший небрежный,
С ней свобода и сила. Она всех и ничья.
Под сияньем луны и под звёздным покровом,
Закружилась в ветрах и летит в никуда,
Словно ангел и демон в образе новом,
В совершенстве единства пребудет она.
Ей не ведомо всё, но сочувствует горю,
И пронзает словами огнём Божество,
Никому не даёт нарушать свою волю,
Справедливость творить есть её естество.
И встречает рассвет обнажённое тело,
Укрывает туман её наготу,
Распушилась коса и походкою смелой,
Обратилась она в земную росу.
Пропитала поля, и с речушкой бежала,
Затуманила утро и снова взошла,
Обнаженное тело покрыв покрывалом,
Облаками дождей на зЕмь снизошла.
Но не долог был час - ей бродить в одиночку,
Тёмный князь не давал ей и шага пройти,
Каждый миг, каждый вздох её белого тела,
Он хотел для себя навсегда обрести.
По ночам приходил притворяясь святым,
О любви ей глаголил: о чистой и светлой,
Не давал прикоснуться не кровным родным,
Оставляя её для себя лишь заветной.
Не терпел он, не терпит – взгляда мужчин,
И дурманит им мысли, отводит глаза,
Тёмный Князь игры и картин властелин,
Ты не веришь? А зря. Есть и здесь чудеса.
Только ей это чудо совсем и не чудо,
Давит он, как удав, и на шее следы,
Дарит ей поцелуй, и уходит под утро,
Но скучает и днём может снова прийти.
Он шагает за ней, будто есть лишь она,
День и ночь, ночь и день, каждый час,
И готов для неё абсолютно на всё,
Чтоб услышать слова: я для вас…
Страха не было, нет – стал родной для неё,
Падший Ангел сошедший с небес,
Но не знает она, для чего и зачем,
Он играется с нею, как бес.
Снова ворон кричит, он идёт вновь за ней,
От молитвы её замолкает.
Убегает душа и летит вдоль степей,
Князь повсюду её догоняет.
Пламенеет в глазах одичалый рассвет,
И решила она стать святою:
Вновь родился по новой старейший аскет,
И остался Князь за стеною.