Алексею Филипповичу
Стремилову
* * *
Золотился причал на закате,
Голубела прохладой река…
Повстречал я в тот вечер некстати
У ограды своей старика.
Поклонился, сняв вежливо шляпу,
Он в ответ кашлянул, прикурил,
Протянул мне костлявую лапу:
«Не узнать… Раньше бороду брил.
А теперь не иначе как шишка,
Раздобрел – различишь за версту.
Не признал? Написал, эту… книжку?»
«Дед Кузьма, что ли… Ямнинский?»
«Ну».
«Так чего же ты… Вот леший! Хохочешь…
То-то думаю: что он косит?!»
«Да постой, задушить что ли хочешь…»
«Видишь окна, где вобла висит –
Там живу я! Один теперь только…
Ну, пошли же домой поскорей!»
«Шалопай ты по-прежнему, Колька!
Шалопай… Ну а бороду – сбрей».
1
Ненадолго отвлечься здесь нужно,
Объяснить, кто такой дед Кузьма.
Помню: вьюга, январская стужа…
Словом, всё как обычно – зима.
Мы с товарищем шли на рыбалку
(У него я в деревне гостил),
Обогнули заросшую балку –
И наткнулись на свежий настил.
«А, старик-лесовик, ну здорово! –
Мой приятель присел на бревно, -
Что смеёшься? Не будет улова?
Может быть. Не рыбачил давно.
Вот, дружок привязался, нет силы:
Проводи – да и всё тут, хоть режь!
Ну а где ж я найду ему, милый,
Этих тварей, побей меня плешь!
Заглянули к тебе за советом,
Подсказал бы, как лучше сробить…»
«Приезжайте, ребята, по лету,
Ну а рыба-то… Есть, как не быть.
Заходите, поди без обеда?
Путь не близкий, садись, я сейчас.
Ну, спасибо, что вспомнили деда… –
И поставил на стол медный таз. –
Видишь, как мне вчера подфартило!
Всё ленки – видно, хайруза нет,
Час ловил, а потом – как отшило!
Разболтался… Ну вот и обед».
2
Во второй раз мы встретились летом.
Тракторист, что к зимовью подвёз,
Крикнул: «Дед, познакомься с поэтом!
Ну а мне возвращаться – покос».
«Проходите… Да мы, чай, знакомы?
Уж не ты ли зимою гостил?
Как работа, нормально ли дома?
Что-то, братец, ты к нам зачастил.
Может, девку себе заприметил,
Так смотри, чуть чего – подсоблю,
Кстати, есть тут одна на примете…»
«Нет, спасибо… Другую люблю».
3
Дед Кузьма завернул самокрутку,
Пододвинулся ближе к печи,
Затянулся: «А ну, на минутку
Радиолу свою мне включи.
Мой приемник, того, уж два года:
Всё «угу!» да «угу!», будто сыч…
Ты смотри, разгулялась погода –
Не впустую привёз магарыч!
На рыбалку пора собираться,
Заприметил местечко одно,
Ну а ты отдыхай. Искупаться?
Там за яром – хорошее дно».
* * *
«Развелись, говоришь? Что так худо?
Не сошлися характером? Брось!
Ты про это заморское чудо
Бабкам ври – те поверят, авось.
Ну, не хочешь сказать – и не надо,
Я ведь сам столько лет бобылём.
К дочке ходишь? Наверное, рада…
Ладно, хватит, давай-ка нальем.
Я привет тут привёз тебе, чуешь?
Выпей, выпей – успеешь, поди…»
«Дед Кузьма, может быть, заночуешь?
Столько лет уж прошло, посидим.
Расскажи о себе: с кем ты, где ты,
Всё в лесу, иль невесту нашёл?..»
«Я, Колян, до тебя за советом,
Если честно признаться, пришёл.
В общем, это… Бездомный я ноне,
Растащили хозяйство, как есть,
Шесть недель, что косуля в загоне.
Или больше… Да нет, ровно шесть.
Леспромхоз разорился, решили
Недвижи;мость пустить с молотка,
Всё продали, бумажку подшили…
Эх, плесни-ка ещё два глотка!
Я ведь сторожем был там, ты знаешь,
Свой-то угол жене отписал.
Осуждаешь?»
«Да нет…»
«Осуждаешь…
Ты же сам мне когда-то чесал:
Мол, она к тебе – боком,
А ты ей: вот ключи, поступай, как решишь!
Осерчал я тогда ненароком…
Погоди наливать! Все спешишь…
Ну да ладно, прошли – и забыли.
Ты-то как оказался один?
Вроде дружно, по-умному жили…»
«Так… Нашелся один господин».
4
Воротился Кузьма – уж светало,
Бросил что-то на стол, со шлепком:
«Говорят, что рыбёшки не стало,
Болтуны! Мало ходят пешком.
Скоро Колька, однако, проснётся,
Удивится, подскочит, поди ж…
Это кто там за печкой смеётся?
Отпускник! Да ты, братец, не спишь?
Ну иди, погляди на поживу,
Ты таких не видал и в глаза,
Что застыл? Не грусти – быть бы живу,
Сам поймаешь ещё, егоза!
А таймень, посмотри-ка ты, кстати:
Гость приехал, а завтра, небось,
Забежит ещё к вечеру Катя…
Ты куда собираешься? Брось!
Ночью надо ходить на рыбалку,
Днём лишь так, мелочишка одна,
Всё ж пойдёшь? Обогни только балку,
Есть там яма – не видно и дна».
5
Целый день проболтавшись по плёсам,
Я к зимовью приполз, чуть дыша.
Дед Кузьма огорошил вопросом:
«Как стемнеет – пойдёшь на мышА*?
__________
* Ночная рыбалка на искусственную мышь.
Нет?.. Не хочешь?! Ступай искупайся,
В доме гости… Голодный, поди?
Что как сонный стоишь, раздевайся!
Не желаешь? Ну ладно, входи.
Познакомьтесь: вот это – Катюша.
Это – Коля, писатель, мой друг…
Ну, тащи радиолу послушать,
Я забил для неё в стену крюк.
Эх, давай под любимую вмажем
По пять капель! Ты, Катя, не пьёшь?
Ни чуть-чуть? Ни полрюмочки даже?
Да куда же ты на ночь пойдёшь?
Оставайся, компанию знаешь:
Я безвредный, а этот – рыбак…
Побежишь? Знать, одних нас бросаешь?
Ну да, ладно. Колян, где наш бак?
Забери хоть немного рыбчонки –
Таймешонка прижучил вчерась…
Колька, слышь, проводил бы девчонку,
Что ты дремлешь, как в тине карась!
Бедолага… Устал с непривычки.
Отлежится до завтра, авось!
Ты б, Катюша, купила мне спички.
И ещё письмечишко, вот… Сбрось».
6
«А, проснулся! Хитер – прям к обеду,
Завтрак твой подарил я котам.
Снова гости нагрянули к деду…»
«Где они?»
«Да на улице, там».
«Кто ж такие?»
«Вставай, сам узнаешь,
А супец у нас нынче – дай бог!
Что притих? Иль опять засыпаешь?
Я не видел таких лежебок!
Не позорь ты меня перед Катей,
Спозаранку на стол гоношит.
Приоделася в новое платье
И до дому совсем не спешит.
Приглянулся девчонке ты, видно,
Расцвела – аж приятно глядеть.
Слышь?! Молчит… Посмотри, как обидно,
Прям не парень – какой-то медведь!..»
7
Снова снег. И всё та же избушка.
И опять дед Кузьма у плиты.
«Ну, готово, давай по полкружки
За свиданье… Порадовал ты…
Все давно старика позабыли,
Впору волком ободранным выть!
Нет, охотники, помнится, были,
Сохатины хотели добыть.
Не добыли, пробегали только.
Где там! Лося непросто убить…
Что-то ты закручинился, Колька,
Может, я чем смогу подсобить?
Неполадки, наверное, дома?
Ничего, отойдёшь как-нибудь…
Эх, давай твоего ещё рома,
Крепкий, дьявол… Ну, ладненько. Будь!
Я здесь тоже с женой повидался.
Так, случайно… К детишкам зашёл.
Да на кой бес теперь я ей сдался?
Посидел, покурил – и ушёл.
Веришь: месяц под сердцем кололо,
Всё боялся – а вдруг позовёт?
Мне гадалка намедни молола,
Мол, любимым опять назовёт.
Назвала… Ни письма, ни полслова.
Да и бог с ней, чего уж теперь…
Ну, так вот – нету нынче улова
И куда-то попрятался зверь.
Неудачно ты, братец, явился,
Надо было чуть позже, поди…
Что притих? Неужели напился?
Колька! Слышишь?.. А ну-ка иди
На кровать, вот тебе одеяло,
Вот подушка, ну надо ж раскис!
Погляди, какой друг наш увялый…
Чуешь, Мурка? Беги сюда: кис!
Видно, крепко прижучило парня,
Ничего… Отоспится путём…
Все! Пойду-ка подкармливать псарню.
Ты со мной? Не боишься?.. Пойдем!»
8
«Эй, Кузьма, время близко к обеду!
Всё хозяйство галдит и мычит!
Я сегодня под вечер уеду…»
«Ой, как сердце под мышкой стучит!
Как уедешь?! Хотел же до лета?
Иль обидел я чем невзначай?
Ты, Колян, погоди… Слушай, это…
Не спешил бы… А ну-ка ставь чай!
Что за паника вдруг среди леса?!
Сам ведь знаешь: размяк – и конец.
В общем так: разговоры все – к бесу!
Заварганю-ка лучше я щец!
Опосля – за работу. Дровишки
Поколоть не мешало б… Потом
Почитаешь мне новую книжку –
Уж закончил, поди, первый том?
Что, лады? Или будешь ломаться?
Я ведь долго болтать не привык.
Хочешь драться? Давай, будем драться –
Не смотри, что я хилый старик,
На медведя ходил, было дело!
А тебя-то – смешно говорить!
Что так смотришь нахально и смело?
Ну, чуть выпил… Щас буду варить».
9
Я остался. Уже три недели
Мы с Кузьмой обитаем вдвоём,
Вечерами, под стуки метели,
Чиним сети и тихо поём.
Днём подавно сидеть без работы
Нет причины: то строим, а то
Шьём Кузьме сыромятные боты,
А из меха строчим мне пальто.
В общем, весело. Жизнь – не малина,
Но зато нет лекарства верней
От тщедушного, бледного сплина
И тоски безалаберных дней.
Всё здесь просто, размеренно, тихо.
Я привык и, совсем обнаглев,
Расправляюсь с привычками лихо,
Как с косулей затравленной лев.
Но писать не могу – ни полстрочки.
Вот письмо разве только одно:
Небольшое, серьёзное, дочке…
И опять – субмариной на дно.
Дед Кузьма затревожился даже:
«Что ты, Колька, как рыба молчишь?
Никогда ничего не расскажешь,
По ночам – то бурчишь, то мычишь.
Поезжай-ка до дому, сердечный,
Всех прости, сам покайся в грехах,
Не торчать же в лесу тебе вечно…
Да смотри, не забудь впопыхах
Ту доху, что тебе я наладил –
Всё хоть будешь зимой вспоминать,
Как в тайге с дедом чокнутым ладил.
Ну и мне дай уж после узнать,
Хорошо ли приветили дома,
Всё нормально – так я буду рад,
Выпью с ходу бутылочку рома
И устрою в хозяйстве парад».
10
С той поры мы не виделись. Как-то
Получил из деревни я весть:
Захворал дед, мол, так-то и так-то –
Приезжайте… Лекарства, всё есть.
Кто писал? Ну, конечно, Катюша.
Я собрался, уж было, но вдруг
Объявился художник Андрюша –
Мой давнишний знакомый и друг:
«Ты – в деревню? Уймись, ради бога!
Посмотри, что тебе я привёз –
Ну-ка, братцы, пускай он из рога
Выпьет порцию девичьих слёз.
Нет желающих? Вика, Танюша!
Нужно только всплакнуть… Да, вот так!
На, Коляша, проснись и откушай.
Да какой же ты, право, дурак –
Ну приедешь, на что ты там сдался?
Кто ты – врач иль священник какой?..»
Помню, сильно в тот день я надрался
И всех раньше ушел на покой.
Утром, ясно, проснулся не в духе,
Заглянул в позолоченный рог
И отбил телеграммою сухо:
«Шлю деньжат. Сам приехать не смог».
11
Писем не было больше, а вскоре,
Разгонять застарелую хворь,
Я уехал с друзьями на море,
В край веселья и ласковых зорь.
Бессемейным такое лекарство –
Что бездомным пороша в пути.
Разлюбив холостяцкое царство,
Мы ещё продолжали кутить,
Но недолго… Всё реже и реже
Собирались гуляки толпой
За бильярдом. И только забрезжит
Тихим заревом сумрак слепой –
Облегчённо вздохнув, расходились
Кто в буфет, кто к знакомым на чай.
И, случалось, поспешно молились,
К старой церкви свернув невзначай.
12
Я устал. Но, окрепнувши духом,
Всё ж решился (была не была!),
К паукам и назойливым мухам
Я приехал опять. «Вот дела!
Неужели Колян?! То-то чую,
Что собаки скулят и визжат!
Я, Коляша, отсюда кочую –
Подкоплю вот немного деньжат.
Объявилась невеста в деревне,
Сговорились – вдвоём будем жить…»
«Я-то думал: ты дряхлый и древний!
Кто ж словчился тебя присушить?»
«Да любовь моя первая – Ксюша!
Я о ней в прошлый раз говорил.
Что, не помнишь? Садись и послушай:
В общем так, бородёнку побрил
И поехал я как-то в Белово,
В магазин, провианта купить.
Вдруг подходит Антипыч: “Здорово!
Не желаешь винишка попить?”
“А с какого такого веселья?”
“Ты возьми – я тебе подскажу…”
Ну, набрал я проклятого зелья,
Зацепил за оглоблю вожжу.
Сели. Выпили. “Ладно уж, слушай, –
Говорит мне Антипыч, – с тобой
Хочет встретиться Сомова Ксюша,
Вон домишко её, голубой,
Посредине деревни…”
“Уж знаю!
А зачем – не сказала?”
“Да нет…
Ладно, всё – разговор заминаем,
Не такой я покладистый дед!
Вот ещё разве только по чарке
За свиданье… Шабаш! Я побрёл.
Посмотри, как на улице жарко…
Прощевай, женишок. Эх – орёл!”
Что ты думаешь? Струсил я, Колька!
На коня – и скорее домой,
Уж не помню, как плюхнулся в койку,
Просыпаюсь – ни мёртв, ни живой!
Весь озяб, мураши – так по коже,
Неужели простыл напослед?
Глянул в зеркало: рожа как рожа.
Ну, Антипыч! Вот, думаю, дед!..
Наболтал с перепою, собака,
Я и уши развесил, дурак!
Как ещё не пустил себе баки,
А под них не купил белый фрак!..
Время шло. И вот как-то к обеду,
Подлетает ко мне на коне
Паренёк: “Я привез тебе, деда,
Письмецо. Ну а ты дай уж мне
За старание (духом доставил!)
Хайрузов… Или лучше – ленка,
Я ведь стадо с братишкой оставил,
И еще с ним оставил щенка…”
Прочитал. Кровь нахлынула в душу:
Приглашает на встречу… Опять!
Эх, родимая Ксюша-хохлуша,
Повернула далёкое вспять!»
* * *
«Да, Кузьма… Ну и как же ты дальше?
Дом забрали – теперь не вернём,
Хоть с поклоном к самой генеральше…
Может, вместе бродяжить махнём?
Есть места интересней и глуше,
Унижаться – убогих удел!
Кстати, что там с твоею хохлушей,
На которой жениться хотел?»
«Умерла… Не сумела дождаться.
Веришь, Колька, гостей пригласил,
Даже мичмана – младшего братца!
Не хватило у Ксюшеньки сил.
Вот оно как вокруг закрутилось,
Перестройка, чтоб леший их съел!
Всех отдали на божию милость –
Где там свадьба, спасибо что цел!
А твоё предложение – кстати,
Можно всё и по новой, как знать!
Мы тут думали осенью с Катей –
Не сумели тебя разыскать.
После не было как-то предлога…
Ну так что, подсобишь или нет?
Вон, обжита какая берлога,
Жалко! Утром – последний ответ.
Если честно, я дело продумал:
Есть и место, и справка на лес…»
«Я, Кузьма, ненароком подумал:
не на печку ли старый полез.
Но теперь разобрался и каюсь,
Ты, как прежде, силён и здоров!
Я давно на простор собираюсь…
Заведём лошадей и коров,
Дом построим, землицы распашем,
По старинке, с умом, будем жить,
Как деды завели ещё наши…
Делать что? Сбрую конскую шить!»
____________
Сон полуденный сладок лишь в поле;
Я очнулся, присел на кровать.
«Ну и розыгрыш… Бредил я, что ли?
Впрочем, ладно, скорее – вставать!»
На столе между ярких бутылок
Странно съёжился мятый листок.
Покумекал. Потрогал затылок.
Вдруг по нервам, как молния, – ток!
«Где же дед, неужели уехал?
Я ведь тоже намылился в лес.
Ну дела! Вот была бы потеха…
Слава богу, спустился с небес!»
Взял записку, читаю: «Коляша!
Я подумал, в селе буду жить.
Болтовнёй фантастической нашей
Только бабок на печке смешить.
Дешева нынче конская сбруя.
Не сердись, что втихую ушёл.
Ну, бывай… А Катюше совру я,
Мол, не видел тебя. Не нашёл».