Девчоночки-переросточки, играющие во дворе,
Взрослеющие, что ни день, в самой смутной поре, –
Плечи обливаются солнцем, молоком наливаются икры,
Грудки блузочку попирают... какие с мальчишками игры?
А они – всё те же девчоночки, а мальчики, их ровесники,
На них по-иному поглядывают. Затаённы. Невеселы.
Не дёргают их за косички, но вдруг – вдруг отметят подружки? –
Соперничают напоказ, девчоночкам на посмехушки.
...лето. Безделья пора. В тени дворовая скамейка.
Сижу, гляжу на их игрища, сам играть уже неумейка.
И чувствую каждою клеточкой, как сам в себе молодею,
Я уже их ровесник, герой, я собою уже не владею,
Я тоже готов побороться за быстрые взгляды девчонок,
У меня наливаются мускулы! Я молодой бычонок!
Я влюблён вон в ту девочку... нет, пожалуй, вон в ту.
И она на меня вдруг поглядывает сквозь недетских ресниц темноту.
Неужели я вновь молодой, и она, якобы не дразня,
А напротив – искоса этак - с турника поглядывает на меня?
Или вспять возвращает в зенит «солнышком»,
В юность мою глазея,
Или просто ликует – казнит
Очарованного ротозея...