Когда живого Шевчука
мы на допрос везли в ЧК,
твердил мне Юра-музыкант,
что я говно и оккупант.
А мне бы в медном купоросе
прополоскать бы эту тварь,
но строчку «Что такое осень...»
узнал я раньше, чем букварь.
У них, певцов, свои загоны,
потусторонние миры,
а из меня растут погоны,
как ствол растет из кобуры.
Пока мы ехали по Минке —
режим сменился. ТЧК....
А после на моих поминках
Коллеги пели Шевчука.