Всегда я в этой жизни верил и мечтал,
Жил с верой, не считал в пути потери,
И до того от мира в жизни поотстал,
Что стал бояться выходить за двери.
Ладно в политике – тут каждый генерал,
Враз, перспективу лет на двести нарисует,
Пусть умный самый, если в живопись попал,
Через пяток минут он полностью пасует.
Спаси Христос меня от слабоумия и сглаза,
Решил умнее стать и тут же, белым днём,
Картину «Герника» открыл, Пабло ПикАссо,
И перед нею, чуть не тронулся умом.
Как будто двери, вдруг, открыли в антимир,
Ну и оттуда поползло сюда такое,
Здесь лошадь, там вампир, а там сатир,
Прошу простить, опять чего-то с головою.
Уродцы, лошади, да страшные быки,
И это странное о чём-то, так страдало,
Лежат тела, то без ноги, то без руки,
Ну, а в верху горела лампочка накала.
Я свято верю, в то, что символы мура,
Сейчас у нас муру, как символы малюют,
Мне б только конопли и покурить с утра,
Я к вечеру гораздо лучше нарисую.
О Пабло промолчу, не говоря ни слова,
Я Верещагина, тот час, творенья нахожу,
Найдя, сажусь, смотрю «На поле Куликово»,
И от ПикАссо понемногу отхожу.