Испорченный рондель

Татьяна Богданова Аксенова
Оговариваясь, не стала бы
Заглушать подушками плач -
Нынче маятник мой висяч
На излёте сердечной жалобы.

Покачнётся небесной палубой,
Детской слёзкой маятник-мяч...
Оговариваясь, не стала бы
Заглушать подушками плач!

У архангелов чтоб трещали лбы,
Даже мраморный - стал горяч!
Боже правый, лучи не прячь,
Боль моя продолбила надолбы -
Больше прятать её не стала бы,
Заглушать подушками плач!..

В детстве много несправедливости.
Если честно, и без вранья,
То в начале житья-битья
Веришь тем, кто поёт заливистей...

Словно с дерева спелых слив стрясти,
Где-то в пятках - душа моя!
В детстве много несправедливости,
Если честно, и без вранья...

Столько лет прошло - горький всхлип настиг -
От побоев рыдала я...
Пряжка кожаного ремня
Выбивала из всех извилин стих -
От обиды, несправедливости,
Если честно, и без вранья!..

Так он рвался, как звёзды падали,
Прожигая дыру в горсти,
Не по-детски серьёзный стих,
Беспощадный. Зачем? А надо ли?..

Все училки ушами прядали,
Словно некому их спасти -
Так он рвался, как звёзды падали,
Прожигая дыру в горсти,

Этот стих! А не то, что задали...
И ребёнок тогда постиг:
Не промолвит никто "прости!",
Коль вдолбили, что не понадоблюсь!
Всё ж срывался, как звёзды падали,
Не по-детски серьёзный стих...

А теперь, на могиле матери
Ощущаю вранья тщету.
Говорю с ней начистоту,
А не так, на что время тратили...

Вечно ждать - не в моём характере,
Упрекая за нищету.
Вот, стою на могиле матери,
Ощущая вранья тщету...

Бог, взгляни на меня внимательней:
Знать, послал ты не той - не ту?
Я раскаяние учту,
Да оно - не в твоём параметре!
Плачь со мной на могиле матери!

Не вписалась я в девяностые!
Но взрастила одна птенцов,
Без помощников, их отцов.
Всё звучали во мне не просто ведь

Кровеносные, светоносные
Те стихи, с чем, в конце концов,
Не вписалась я в девяностые,
Но взрастила своих птенцов!..

Были музыкой, мукой, оспою,
Как запёкшийся рот - пунцов,
Той же масти, тех образцов,
И проклятий, мне в детстве посланных!
Что - какие-то девяностые?..

Цвет кровавый окрасил мир.
И за всё заплатили мы
Мерой, мастью, оттенком колера,
Опьяняющей кашкой клевера...