Конец августа, день Успения Пресвятой Богородицы,
Первая Пречистая, Память Приснодевы Марии.
И день успения, умирания лета, пролетевшего, как всегда, безжалостно стремительно.
Что там - в грядущей осени, в затаившейся зиме?
Помилуй люди своя, Пресвятая Богородица
Не позволь молиться за царя Ирода...
* * *
Углем, маслом, нитью узорочья
золотом, растёртым на желтке,
я опять Твои рисую очи
в деревянном зимнем закутке.
Мой чердак – скрипучее жилище,
а Твоя, Мария, красота –
хлеб душе, доподлинная пища
для доски иконной и холста.
Пусть бубнят и врут, что я – волчина,
битый молью бука и медведь...
Жизнь моя – весомая причина,
чтоб опять в лицо Твоё глядеть.
Пусть не жребий мне – остепениться,
не судьба – нажить товарный вид.
Подоконник мой не голубь-птица,
ворон-ворог заполночь долбит.
Но в морзянке клюва, в мёрзлой порче –
мне слышней иные голоса.
Вновь, Мария, в стыни зимней ночи,
летние Твои рисуя очи,
вижу Сына Твоего глаза...