Наш мир
уже не будет прежним,
хоть невозможно
его нам предсказать,
к чему стремились
мы в надежде,
и что боялись
после потерять.
Теперь от этого
одни воспоминанья
и одинокие
мечтанья при луне,
от самого
последнего свиданья
до памяти,
живущей в тишине.
Все это там,
в далекой жизни,
и кажется каким-то
долгим сном,
где место есть
и боли-укоризне,
и ветру,
с поглощающим костром.
А парус тот же
в небе реет,
и продолжает это
вновь и вновь.
И мысли наши,
мысли о надежде,
все так же
будоражат кровь.