Син нахмурилась. Фраза, которую Нам бросил небрежным тоном, явно была сказана всерьёз, не для лишней показухи.
— Если тебе кажется, что твои визиты ко мне расшатывают психику, так, может быть, лучше их прекратить? — Она повела рукой. — Все эти иные Грани, углы времени, благодаря которым ты всё равно видишь сына раз в несколько месяцев…
— Дело не в этом, — мягко оборвал её квартерон, машинально поглаживая пальцами повязку на лице. — Пойми меня правильно: переходы через Грани, моя сила, даже рост моего сына — со всем этим довольно просто справиться. Для сноходца уж точно. А вот напряжение, которое я переживаю сейчас там… Я не жалуюсь. Я просто тихо схожу с ума. Мне приходится просчитывать варианты действий в борьбе с существами старше и могущественнее меня настолько, что страшно вообразить. Я был обычным молодым раззвездяем в двадцать, стал довольно обеспеченным бездельником, отягощённым только тем, что мне было интересно, к тридцати. А сейчас я сижу в Токио, заключив совершенно безумный договор с действительно страшными людьми. Договор, который мне лично пришлось подписать кровью, и ладно бы своей — чужой. Я в ужасе от тех вещей, которыми мне приходится заниматься, меня бросает в холодный пот от мыслей о том, что ещё предстоит сделать, и я совершенно не понимаю, в кого превращаюсь. Это не говоря о том, что я не вполне уверен в правильности своих поступков.
Корин Холод, "Стеклянное Рождество. Часть первая. Затянувшийся Сочельник" (вторая книга из цикла об Агентстве "Альтаир")
Лис,
Белый пляшущий лис
Тонким шёлком скользит
По широкой повязке.
Лист,
Ветром сорванный лист
По своей воле больше
Не может остановиться.
Как
Всё закончилось так?
А когда-то давно
Начиналось, совсем как в сказке...
Лис,
Белый пляшущий лис
Закрывает собой
Яму в левой глазнице.
Что ж -
Мы добавим эпичности!
Раздвоение личности?
Что бы и нет!
Там,
Где тебя звали Нам,
Были совесть и честь,
Были юность и счастье.
Сам,
Ты разрушил всё сам,
Попытавшись спасти
То, что был ты сдержать не в силах.
Вот -
Правомерный исход
Для того, кто - смешно! -
Никогда не стремился к власти.
Сам,
Ты судьбу выбрал сам,
Так цепляясь за то,
Что тебе было мило.
Прах
От плетей, душу выжегших...
Ты - последний из выживших,
Птаха - не в счёт!
Брат...
Ты им был старший брат,
А теперь ты - гайдзин,
Господин и убийца.
Врат,
Зыбкий след адских врат
Тебя гонит нещадно,
Ты тянешь из младших жилы.
Раз
Выдав нужный приказ,
Не имеешь ты права
Брезгливо, как сноб, кривиться.
Брат,
Твой единственный брат
Должен вовремя встать
Из проклятой могилы.
Всё,
Недовыкормыш кицунэ!
Позабудь свои принципы:
Время не ждёт!
Син,
Твоя милая Син
Вновь целует тебя,
Твой рассудок лелея.
Сын,
Обретённый твой сын
Тебя ждёт, месяцами
Родного отца не видя.
Да,
Ты был старшим всегда,
Так прими свою ношу,
От крови других взрослея.
Сын,
Тени Сумерек сын,
Крепче ей помолись
О счастливой планиде.
В бой
Ты вступаешь с сомнением,
Пустотой и забвением:
Выбора нет!
Ведь для Братства спасение -
Новый рассвет...