Не попойка, а евхари;стия.
Там вино заедают хлебом,
очищаются плотью, кровью пресвятого Иешуа.
Молодая шпана, как бестия
в мире ласки и слов хвалебных,
«освещала» тела, пока их старый дворник не расшугал.
Из подвала, да в мир, очерченный на квадраты по документам;
из потёмок и пара дури
очень холодно выходить.
Но не падать же, не молиться под дождём и морозным ветром!
И закурит шпана, закурит,
согревая сердца в груди.
-
Не попойка, а панихида по страдальцам, живьём зарытым
на обиженном чёрством свете.
Поминают самих себя,
ведь никто не помянет больше. Сидя под тучевым корытом,
размечтались о видах смерти
и романтике сентября.