Взор любимой гиблых скал острей
Обрамленных морионной гладью.
Я не лучший в мире из людей,
Но влюбился не забавы ради.
Постигая смысл в глубине
Рокотало душ людское море.
Всякий, кто рождался на земле
О любви слагает оды стоя.
Вот и я покорно повторю,
Что твердят от века и до века:
Как опасны скалы кораблю,
Так и чувства губят человека.
Но любовь на алых парусах
Мчит меня сквозь море роковое,
К той одной, чья осень в волосах
Распласталась на июньском зное.
При себе сокровища ценней,
Ласковостью сдобренное слово.
Мне вдохнуть бы ветер посильней,
Развернуться во всю ширь простора.
Я бы душу вылюбил до дна
И наполнил до краев собою,
Чтобы мною ты была полна,
Чтоб и я пропитан был тобою.
Только сердце — пламенный маяк,
Не гаси, иначе я не сдюжу.
Вот тогда и ломаный пятак
Не дадут за мученика душу.
Я не знаю, как мне дальше жить?
Утонуть ли у крутых подножий?..
Или нежно, преданно тужить
Вдалеке от той, что всех дороже?
И сварливо в старости пенять,
Что отваги не испита чаша,
На клюке сжимая рукоять,
А не Жанну, что мне рая краше.
У петель судьбы путей не счесть:
То — душе отрадно, то — рассудку,
Если я мужчина, значит есть
Честь и доблесть, что без предрассудков!
Видно песнь любви в свою зарю
С корабельным кладбищем застонет,
Только я от глаз не отступлю,
Ни умом не дрогну, ни рукою.
Будь как будет, трусом мне не слыть,
—Он без страха жил и не робея, —
Так в народе станут говорить, —
Взор сгубил, что гиблых скал острее.