А из мебели лишь подсудимых одна скамья,
Темным вскрытая лаком, свободная и большая.
Мне спокойно сидеть, в этом зале - одни друзья.
Все пришли посмотреть, как свободы меня лишают.
Кто-то молча стоит: начинать говорить нельзя
Раньше нужного времени, чтоб соблюсти регламент.
Я смотрю им глаза: молодым сыновьям, отцам.
И слова по их лицам стекают теперь слезами.
Кто-то выше забрался, чтоб видеть меня. Слезай!
Опускай свои руки и жизнь доживай, как можешь.
Кто-то рядом садится, и весь рукоплещет зал.
Заседание начато. Комнату душат ложью.
От пустых разговоров дыхание затруднено.
Прокуроров так много: кричат, напрягая жилы.
Старый пристав вздыхает, устало глядит в окно,
И выводит в тетради своей: "Показания лживы".