. . .
Световой маячок самолёта
замигал в поднебесье уже –
в пилигримной душе Дон Кихота,
в необузданной жизнью душе.
И вечернею синею темью
не закроется проблеск огня.
Не дави на меня, моё время,
не приковывай цепью меня!
Я шасси убрала и закрылки,
и бетонка осталась внизу.
Моё время, не надо ухмылки, –
я пройду сквозь ночную грозу!