Из всех краёв, где трогала цветы,
шуршала босоного по прибою,
где было лето, персики и ты,
и я с тобою;
со всех покойно-белых облаков,
янтарных солнц, стекающих на кедры,
мотелей для влюблённых дураков
за десять евро;
из улочек, подвальчиков пивных,
со станций в лебеде и креозоте,
от большеглазых северных луних
и буйных рек в вечерней позолоте,
горячей пыли, выцветших степей,
галопа, от которого дичаю,
я возвращаюсь в августе к себе –
к фиалкам, пустякам и кружке чая.
Дождю в окно киваю головой,
дремлю, укутав ноги в шерстяное...
Так баночки на полке в кладовой
стоят в пыли и сумрачном покое.