храм своей боли я строила на твоих костях, каждый кирпичик ласково целовала: бережно хрупкие звезды несла в горстях, бледную кожу безжалостно разрывала.
вот и солнце мое - сияет среди рябин, вот мои синяки на бледных худых запястьях – остается лишь нежность, горькая, как полынь и память о том, что когда-то казалось счастьем; я ношу эту боль под кожей, но тяжело даже просто-напросто сделать обычный вдох, по исколотым венам разливается лже-тепло, прячется в криках-строчках уставший бог – расцветает красными маками каждый шаг, а внутри все искрит - неисправные провода
и над храмом моим воцарился безумный мрак
в этом мраке, увы, не горит ни одна звезда.
я шепчу, как безумная, вот, смотри: как же сильно я сломана, как пуста – жжёт застрявшая пуля в моей груди, свечи гаснут и
стелется
темнота,
но я каждый кирпичик так ласково целовала, но я плавила злобным взглядом любую сталь, и так бледную кожу безжалостно разрывала, и исправно я дань возлагала на твой алтарь, и так бережно хрупкие звезды несла в горстях и все хвасталась перед небом своею силой,
храм
своей
боли
я
строила
на твоих костях.
станет однажды храм этот
моей
могилой.