05.08.2018г. Ложусь поздно. Засыпаю после продолжительных мучений, давлений и задыханий под утро. Проснулась полдесятого утра. Думаю:"Что спать дальше, всеравно Тошка уже не придет." И... уснула.
;Вижу сон, как абсолютную реальность. Во сне просыпаюсь полседьмого утра, еще сумеречно. Захожу на кухню. Тошка стоит у плиты, жарит на нашей сковородке (которая старше Тошки и меня даже) картошку-фри. На столе рядом лежит помидорка (абсолютно реального размера, цвета, формы, оттенков), кусочек отрезанной и повядшей уже морковки (тоже абсолютно реального цвета, формы, оттенков и прочего), еще должна лежать сарделька и яйцо, но я не видела их, только знала, что Антоша разобьет в сковородку яйцо и пожарит с сарделькой.
;Когда вошла в кухню, Антоша на меня оглянулся (совершенно реально). Стоял такой стройный, спокойный, уверенный в себе, и...задумчивый (впервые я вижу Тошку задумчивым, всегда был жизнерадостен). Задумчивый, но все такой же нежный и внимательный. Я спрашиваю: "Антошечка, ты голоден? Сильно кушать хочешь?" А сама знаю, что он не совсем голоден, но покушать не прочь. А он отвечает мне, как при жизни всегда отвечал:"Хотелось бы." Я засуетилась, хоть еще и сонная, говорю:"Сейчас я тебе помогу. Ты что одну помидорку то взял? Там еще огурчики есть. Сейчас в салатик тебе нарежу."
;Тут окончательно проснулась во сне и начала руки мыть под краном. А сама спрашиваю: "Тошенька, как тебе Там? Хорошо ли тебе?" А он спокойно отвечает: "Мамочка, ты даже не представляешь, как мне хорошо Там. Так хорошо, что на Землю совсем не хочется приходить. Но, у меня здесь ты. Передай всем, что мы живы, что мы всегда с вами на связи, наблюдаем за вами, знаем каждый ваш жест, шаг. Бережем." (точный ход и черед фраз не помню).
;А потом я его спросила: "Тошенька, а что самое главное для вас?" Самое начало ответа помню точно: "Вот вы идёте мимо могилок (подразумевалось не только именно могилки, а и память, и прочее, касающееся ушедших...отсюда помню только все вразброд), не здороваетесь, и нас не помните. Вы помните, как вам плохо без нас, но не то, как мы жили, какими были, что давали миру. Вы несете свою боль, а не память. Человечество не ценит память. На могилки люди бросают мусор, ругаются, оскверняют, не следят за чистотой (имеются ввиду всеобъемлеющие вещи - могилки, память, прошлое, ушедший человек, его жизнь - все это оскверняется людьми жестоким отношением, непониманием). Вы неправильно нас хороните. Привязываете к Земле. К могилкам. Оболочки надо отпускать по воздуху. Мы же живы и любим вас. Придет время, когда человечество поймет, что мы живы, но оно никогда не поймет - какое порочное. И это меня заботит. Светлые превращаются в темных на Земле. Теряются души. На Земле не так видны пороки человечества, как сверху. Мы не понимаем, почему человечество так живет."
;Я помыла руки и...проснулась. Очень расстроенная. С начала года чувствую, что Антоша серьезен и задумчив. Хоть плачь. Пожарила картошку-фри, положила сардельку, помидорчик, морковку, и поехали на могилку. На дороге к могилке Антоши и мамы сплошь сидели молодые птенцы-воронята. Мы заехали, как они поднялись в небо! Завораживающе. А полет чаек! - Ни с чем не сравнимое прекрасное зрелище! Потом проскочил большой серый заяц, совсем не пуганный. Трава и деревья в один рост. Просто джунгли. Новое место обитания для животных. Осталось появиться лисам, косулям, волкам и медведям. Полная гармония природы с городом ушедших.
;Подошли к могилке. Все разложили. Сели. Тут пришел мужчина зажигалку попросил, чтобы сигарету зажечь, а за ним пес молодой, жилистый, не маленький совсем. Николай спрашивает: "Собака не кусается?" А мужчина говорит: "А это не моя собака". Пока они там беседовали, очень обаятельный, умный, красивый, стройный песик завернул сразу ко мне. Сколько он шел до меня, столько я его называла всевозможными ласковыми словами, как сыночка, а он подошел спокойно, и оказались мы друг против друга, и... я опасаюсь, а песик ждет, когда я успокоюсь. Он очень умный. Смотрит мне в глаза Антошиными карими добрыми, умными глазами, а шерсть его цвета потемневших к 23-м годам волос Антоши. Потом он протянул мне красивую мордочку, а я ему руку. Думаю - укусит или нет. А он смотрит на руку и доверяется ей. Носом ткнулся в ладошку и ластится об нее. И тогда я стала его гладить. А он уперся носом мне в щеку. У меня слезы текут, я называю его, как сыночка, слова ласковые все идут и идут из меня. Мне хочется зарыться в шерсти песика, разрыдаться и все рассказать. Но я только глажу и все словами его лелею. А он довольный, все слушает. И так мы с ним беседовали. А потом я говорю ему: "Иди, поешь." Зашла на могилку, его приглашаю, а он видит, что чисто там и не ступает на плитку. Такой культурный, чистоплотный с Антошиным взглядом, повадками и характером. Я поднесла ему тарелочку. Песик был не очень голоден, но полакомился осторожно и аккуратно сарделькой и яичницей. Вылизал тарелочку. Носик у него такой же мягкий, как у Антошки. Я всегда говорила Антошке, что у него такая мягкая пимпочка. Тошка смеялся.
;Песик поел, еще погладились. Он так смотрит, как-будто знает меня и доверяет мне. Почему-то я ему больше понравилась, чем Николай. Потом ушел. Побегал, опять пришел. Опять мы с ним поластились, и он попрощался взглядом и ушел. Мне стало полегче. Как-будто я все Тошеньке высказала. Сами по себе слова не идут. А тут вспомнила все, как ласково Тошку называла. Если бы Тошка хоть на 5 минут пришел, я бы просто, наверное, плакала, обнимала его. И больше ни на что не хватило бы времени и сил.
;Вот Так мы съездили к Тошке. Морковка для зайчика, картошечка для луговой собачки, что живет неподалеку. Всех Тошка накормил.
Не могу успокоиться. Кажется, что я встретилась с сыночком. Собака появилась ниоткуда и исчезла в никуда. Кажется, что сыночек временно вселялся в собаку.
Как-будто сыночка обнимала. Сердце заходится.
А еще рядом живет птичка-плисточка - трясогузка. Она всегда нас встречает. По Земле бегает. А еще птицы устраивают беседы на оградке. Впереди оградка засижена лапками, а сзади нет.