Однажды разглядев в своей любимой
Тот образ королевы неземной,
Что даже змея в человека превращает,
Надумал он убить тот образ светлый.
И восемь лет то диво убивал.
Опомнившись, он в страхе завопил:
«Я королеву снова потерял
В распущенность её совы поверил я.
И заново, как дом состроив, мне скандал,
Она ушла к другому».
Но никуда та королева не ушла
И всё ждала, когда он сам себя убьёт
Своей ужасной мёртвою душою.
Конечно! Минус этот не учтя,
Она при построении разврата
Плела ему всё те же небылицы
И повторялась в разных днях и лицах
Как палка о семи концах.
Сова не спит.
И то, что было в самом интересном месте
Закончил воркованьем Воробей,
Иллюзию на помощь он призвал
И обратил себя не в князя, в короля!
А ночь ушла. И тот, кто филина назвал совою,
Ошибся снова. Филины не спят
Средь бела дня и тёмными ночами.
«Ой! королеве просыпаться не с кем!!!» -
Вопил паяц из погорелого театра.
Весь мир уснул. Лишь филин мой не спал
И ночью диктовал прекрасные и тихие стихи,
О том, что в Зазеркалье нету ничего:
Пустая сцена, клочья паутины
И Пушкинская Таня
Рыдает у железной гильотины…
Когда мы разобьём все зеркала –
Исчезнет мир теней как видно навсегда.
И трусам, не желающим нормально жить,
Придётся что-то новое
Придумывать ночами:
Когда мы спим – они в разврате и в грязи.
Когда мы на работе – они спят.
И нечего в то Зазеркалье лезть
И пачкать душу мёртвой пустотой.
17.08.18 г.