Почему бесконечные вариации того, что могло бы быть,
но не случилось по причине выбора моего одного,
множатся и растут в моей голове до масштабов всего,
что не вырастет никогда, не родится, что надо забыть?
Дверь моей комнаты открывается прямо в прохладный сад.
Я сплю одна и никогда не запираю эту ветхую дверь
не потому, что я жду, караулю, ловлю тебя,
а потому, что я не считаю своих бесконечных потерь.
Всё потому, что у сердца грохочущего нет границ.
Оно с шумом выплёскивается из меня волною вовне,
а я всё ищу забытую всеми истину и во сне, и в вине,
но нет её в принципе, нет её за лицемерием лиц.
Ветром сдувает, смывает дождём, что написано временем, мной...
Один одинокий страдающий царь говорил, что и это пройдёт,
но почему иссушенный сплетнями, осуждением, бранью рот
нежнеет от поцелуя, становится чашей Грааля, вылюбливая слово "мой"?