Сорока постоял у конторы, и медленно пошёл, наслаждаясь июльской погодой, тишиной, охватывающей всё пространство над полевой дорогой, ведущей к извозу, спускающемуся к Оби. За первым же поворотом открылся краешек обского простора, подчёркивающего значительность перевалившего за полдень дня. Под уклон шагалось легко, словно скатывался Сергей с горы, после второго изгиба перед взором предстала матушка-Обь во всём своём величии.
Сорока издали увидел паром, готовящийся отшвартоваться, пришлось, как и утром, перейти на бег. На этот раз кричать ему не довелось и он, по оставшейся второй половине трапа, вбежал на паром со словами:
– Здорово, Лукич.
– Здоровее видали, забыл, утром здоровались. Чо зашлындал на центральную-то?!
– Чем вот такие вопросы задавать, ты бы лучше поведал историю Малинников.
– Не мешай со своими расспросами, видишь, облако появилось, как бы гроза ни ахнула!
Облако вначале медленно, а с усилением ветерка, стало быстро увеличиваться в размерах, приобретая темно-синий цвет.
– Мужики, держите лошадей, пусть дети слезут с телег!
Васятка, всё чаще стал погонять лошадок, по-цыгански прищёлкивая плетёным из хромовой кожи бичом. Лошади, словно почувствовали надвигающуюся опасность, итак ускорили шаг. До средины реки паром шёл строго поперёк, а когда волна стала кренить паром, Лукич направил его строго по волне, раскачивание тут же прекратилось, хотя волны уже пошли с бурунами. Они, вспененные, бросались на носы парома, катамаранного типа, будто стремились остановить его. Мужики тут же прекратили разговоры и крепко держали коней под уздцы. Молодые начали переминаться с ноги на ноги, стремясь вырваться из рук возницы. А давно уже объезженные, стояли, словно сросшиеся с паромной палубой. Пришвартовывались уже под гром и молнии. Васятка, мигом покинул круг и разбежавшись прыгнул на отлогий песчаный берег, тут же схватил носовой канат, мгновенно трижды обмотнул вокруг ствола ветлы и закрепил накрепко конец. Корма медленно причалила, Васятка и кормовой канат моментально закрепил за вбитый кол из ветлы в диаметре пятнадцати сантиметров, который уже успел укорениться. Разгружались под проливным тёплым июньским дождём, радуясь первому за полмесяца июня.