Сказала это дева и исчезла,
С поляны чудной с первым же лучом
Пока не ослепительного света,
Но с тем, что станет таковым потом.
Давид убрал, как велено рубахи,
Боясь под солнцем диво повредить,
Затем уж стал искать на месте камни.
Ему за ними не пришлось ходить
Куда-то далеко. Стояли девы,
Свершая волшебство, ведь рядом с ним.
Другой вопрос, остались ли каменья,
Что были чудом очень дорогим?
На счастье музыкант не обманулся,
Когда он начал поиски свои.
Четыре камня видимо осталось
От главной девы, чуть в сторонке – три.
Все сразу в руки взять было опасно.
При трёх, Давид поднять себя не мог.
Про семь, он даже думать не пытался.
Достаточно, ведь было четырёх,
Чтоб чаек превратить в живых красавиц.
Тут нужен был, конечно же, совет.
Подсказку дать ему мог только камень,
И это, в общем, было не секрет.
Поэтому, легко воткнув ветвь в землю
Скрипач соорудил большой шалаш,
Который волшебство прикрыл собою,
И скрасил удивительный пейзаж.
Затем Давид достал из сумки камень,
Потёр поверхность гладкую его.
Цвет тут же стал неспешно изменяться,
Взывая взгляд проникнуть глубоко.
Скрипач спросил его: «Как быть с камнями?
Они забрать, способны много сил.
Вчера я потерял в пути сознанье,
Хотя лишь три отсюда уносил.
Сегодня здесь их семь. Распорядиться
Я ими сразу всеми не могу.
Дай мне совет, как взять хотя б четыре,
Чтоб не доставить радости врагу
Моим паденьем. Девушек, бесспорно,
Нарочно кто-то в чаек обратил.
Быть может их возможно где-то спрятать?
Я видимо всей тайны не открыл».
И голос ожидаемо ответил:
«Доступно оставлять их здесь не смей.
Воспользоваться чудом пожелают
Волшебники. Их нет в числе друзей.