Владимир Соловьёв
Радищев – в рубище бунтарском,
На виселице – Муравьёв,
На Мойке – Пушкин, Тютчев – в Царском,
В злосчастном Узком – Соловьёв,
Казённые отвергнув бредни,
Чиновных не держась постов, –
Софии паладин – последний,
Быть может, праведник Христов,
И в лютую готовый стужу,
Не дрогнув, ближнего облечь
В давно облезшую снаружи
Ту шубу с камергерских плеч,
Ему оставленную Фетом,
Что младшего на тридцать лет
Провозгласить успел поэтом –
И новоявленный поэт
Из сумрачной бежит России
К невянущих царице роз,
В заоблачной Александрии
Лазурных грёз вдыхать наркоз,
Где в ангельской воздвигнув крипте
Свой катакомбный небосвод,
В эфирном свет и нам Египте
Льёт Дева Радужных Ворот.
1 – 2 июля 2017
* * *
Толпы крылатые летят...
Поликсена Соловьёва
В толпокрылатом воздухе картин...
Осип Мандельштам
На берега Невы иль Сены
Иль за летейский палисад
Опять на бал у Поликсены
Толпы крылатые летят.
Огонь свечи несметнокрылым
Дрожащим маревом объят,
Как будто всем небесным силам
Он предстоит, толпокрылат.
Но за летейским водоскатом,
Где песен райских не хранят,
Какой каталогоанатом
В родной вернёт их звукоряд?
Вольный сонет
Ивану Бунину
Каабы камень в путеводной мгле,
Вселенский купол синий в Оберланде,
Чай на Лазурном летом на веранде –
Рай на земле с кальяном, с наргиле,
Иль рай иной, болотный, комариный,
С лягушками и тиной русский рай –
Тот сердца твоего заветный край,
А кем воспет он — Пушкиным, Мариной,
Вергилием, Катуллом, Палестриной –
Не всё ль равно – душа у всех одна:
Как Сириус, их вспыхнут имена
Блаженной этой ночью журавлиной.
Но Зильбергорна ледяной алтарь
Лишь над тобой заблещет вдруг, как встарь.
Валерию Брюсову
Для Нины или для Надежды,
Как новый Брюс, рядился ты
То в чернокнижника одежды,
То мага примерял черты,
То, словно в гибельном дурмане,
Соблазна яд вливал в стихи,
Но там, в заоблачном тумане,
И нам простятся все грехи,
Пока в юдоли сей эфирной
Ликует с вышними вся тварь
О Деве в синеве надмирной,
Рождественский твой спев тропарь.
25 – 26 декабря 2017
----------------------------------------
Нина – Нина Петровская, писательница.
Надежда – Надежда Львова, поэтесса.
Яков Брюс – по народным легендам чернокнижник, маг и колдун.
"Рождественский твой спев тропарь" – имеется в виду едва ли не лучшее, на мой взгляд, абсолютно хрестоматийное стихотворение Брюсова, к сожалению, до сих пор довольно малоизвестное, не входящее ни в одно его собрание сочинений и не публиковавшееся при его жизни (впервые опубликовано в т. 85 Литературного наследства в 1976 г.). Привожу здесь это прекрасное и, к моему удивлению, почти никем не замеченное рождественское стихотворение поэта целиком.
Валерий Брюсов
ПОКЛОНЕНИЕ ВОЛХВОВ
1. Посвящение
Аз, недостойный, – аз, инок смиренный,
Подвиг сей, Господа ради, приял,
Да поклонюсь чистоте неистленной,
Чреву, из коего свет просиял.
Ныне свершу я весь путь многотрудный,
Ваш, Мелькиор, Валтассар и Гаспар,
В град Иудейский, в затвор малолюдный,
Свой принося безыскуственный дар.
Се — он: не злато, не ладан, не смирна,
Но умиленный и сладкий тропарь:
Той, что воссела в юдоли эфирной,
Деве, о ней же ликует вся тварь.
Стих мой да будет блистающ, как злато,
Стих мой да будет густой, как елей,
Стих мой, как ладан, будь полн аромата –
Сладость и петь и помыслить о ней!
(Февраль 1906 г.)
Из цикла "Плач о Николае Клюеве"
1. Клюев
Братских песен бревенчатый рай,
Измарагд избяной Песнослова,
Псалмопений орфический край
Сокровенного слова хлыстова.
Знать, и нам заповедал Господь,
Избежав любострастия плена,
Умерщвлять виноградную плоть
В Коневце по стопам Оригена.
Тем, кто ангельской попран пятой
И в геенну низвергнут Нарыма,
Крестный путь уготован святой
На Голгофу Четвёртого Рима,
Где в аду ледяном Колымы
За своё огнепальное слово
На кострах страстотерпцев и мы
Так же вспыхнуть, не дрогнув, готовы.
23 мая 2017
2. Тень Клюева
Тень Клюева и нас усыновила,
Поэтами из гроба нарекла.
Из гроба ли? И где его могила?
Какая мгла её заволокла?
Соснового не воскресить Мессию,
Но с ним и мы в сиротстве нарекли
Отечеством — небесную Россию.
Земную ж без него не сберегли.
27 марта 2017
На неизбрание Хлебникова королём поэтов
Певец всемирнокрылый Велимир,
То вятско-заболоцкий, то чижевский,
То астраханский, то всемирно-ржевский,
Из молний синей ржи сложивший мир
И, движимый лишь тягою вселенской,
Поправ пятой заоблачный Памир,
Как некогда Парнас – слепой Омир,
Всё ж никогда, тверской или смоленский,
Ты не был черни ветреной кумир.
6 – 9 декабря 1989
Гумилёв
Подъявший секиру и лиру,
Воспевший ружьё и весло,
О Слове поведавший миру,
Сияньем затмившем Число.
Языков двадцатого века,
Плывущий беспечно в Китай,
Концом абиссинского стека
В Господний стучащийся рай.
Георгия лента истлела.
И звуком не полнится слух...
Навеки отвержено тело,
Но вновь обновляется дух.
Памяти Бенедикта Лившица
Блаженны алчущие славы.
Простятся им в их смертный час
Индустриальные «Полтавы»
И «Памятники» на заказ –
Недолговечны их забавы,
И след простыл от их проказ.
Но след простыл и лёгкой пены,
Запечатлевшей нам на миг
Транзитной Анадиомены
Пленительный и ясный лик –
Гиперборейский черновик
Развоплотившейся Камены.
И тень безмолвная поэта
Летит стезёй земного света
В обетованные места,
Где стынет северная Лета
У им воспетого моста,
И, как строка его сонета,
Струя летейская чиста.
Иерусалим
Я нежности ветхозаветной
Прохладу чую на щеке...
Наталья Крандиевская
От наших глаз неотдалима
Холмистость Иерусалима
И огнедышащая синь,
Пока печаль неутолима,
А купина неопалима,
Откуда взгляд сюда ни кинь.
От сур мединских и мекканских
И псалмопений ватиканских,
Отсюда черпающих власть,
До троицких и францисканских,
Саровских высей и тосканских,
К истокам страждущих припасть, –
Здесь всё чудесней и желанней,
И нежности всё неустанней
Прохладу чует на щеке
Марине равная и Анне,
Чей стих звучит лишь первозданней
Холмов библейских вдалеке.
16 мая 2016
-------------------------------------------------------
Первые три строки – по условиям конкурса стихотворений об Иерусалиме 2016 года – цитата из стихов Бориса Чичибабина.
Холмов библейских вдалеке (архаическая, торжественная форма сочетаемости без предлога "от". Смотри, в частности, у Пушкина: "Школьной стражи вдалеке...") – Наталье Крандиевской, в отличие, например, от Бунина, неизменно восхищавшегося её стихами, так никогда и не довелось побывать в Иерусалиме.
Из цикла "Ахматовиана"
1. Анна Ахматова
Только Волкова поля солома
Да воронежской воли холмы…
У решетки Фонтанного Дома,
У ворот пересыльной тюрьмы
В чёрный год прорыдавшая в голос
Самый скорбный из плачей Невы…
Но по воле Господней и волос
С драгоценной не пал головы.
Внучка Пушкина, правнучка Данта,
Слышу голос провидческий твой,
Вознесённая чудом таланта
Над Невой, над страной, над судьбой.
…Лишь молчанья горчайшая мука,
Залетейских отрава полей,
Выпьет душу. Ни слова, ни звука
Не забудется в песне твоей.
2. Анна на Шельде
Ахматову в Новой Голландии
С Броневским, Тувимом, Шимборской
В сарматской их Ингерманландии,
В земле посполитой Ижорской,
Словацкого и Ясножевскую –
К вселенскости яснополянской,
В Карсавино-Сторожевскую
На самой границе финляндской
Обитель балетно-чайковскую
К игуменье грозной Мышельде,
В ганзейскую вотчину псковскую
На Висле, на Одре, на Шельде
Отправить, ища им соперника
На пиршестве царственном прозы –
В отечестве общем Коперника,
Булгакова и Спинозы.
6 – 8 февраля 2017
------------------------------
Новая Голландия – рукотворный остров в центре Петербурга.
Владислав Броневский, Юлиан Тувим, Вислава Шимборская, Юлиуш Словацкий, Мария Павликовская-Ясножевская – польские поэты, которых переводила Анна Ахматова.
Лев Карсавин – великий русский философ. Погиб в лагере в Абези (Коми АССР) вместе с третьим мужем Ахматовой Николаем Пуниным. Поэт и искусствовед Виктор Василенко, с которым я был знаком, рассказал Анне Андреевне о своём общении с ними в этом лагере по возвращении из заключения.
Тамара Карсавина – сестра Льва Карсавина, знаменитая балерина. В 1914 году Ахматова посвятила ей стихотворение "Тамаре Платоновне Карсавиной" ("Как песню, слагаешь ты лёгкий танец...").
Мышельда – слегка изменённое имя королевы Мышильды из балета Чайковского "Щелкунчик", в котором танцевала и Карсавина.
В 1940 году Ахматова написала стихотворение "Памяти М. А. Булгакова" ("Вот это я тебе, взамен могильных роз...").
* * *
Сестра моя смерть – голубицей небесною –
От брата Франциска не тайный ли знак?
Назвавшему смерть миротворною бездною
И жизнь – не сестра и не брат – Пастернак.
Не брат – Пастернак, что в предвиденье лучшего
Лелеял грядущего дивный фантом,
Но брат – Мандельштам и Франциска и Тютчева
В прижизненном доме, с гурьбой и гуртом.
7 – 8 сентября 1992
Мандельштам
1.
Летя во тьму, в безвестность, в бессловесность,
Один лишь дух, почти что бестелесность,
Без возраста, без имени, без страха,
Безвременно слетевший к чадам праха
И сам давно рассыпавшийся в прах
С невысказанным словом на устах.
26 июня 1981
2.
Плывём. Куда ж нам плыть? Стезёй ковчега,
Заветного достигнувшего брега?
Не сбиться как? И вот на помощь нам
Призвав пучин библейских Моби Дика,
Летит с масличной ветвью Эвридика,
К Европе кит стремит нас по волнам.
Таинственно спасённые во чреве,
Излившись в благодарственном напеве,
И мы спешим к сиенским высотам,
Где с райского слетают небосклона
На луг цветущий лебедь Аполлона
И Данта шмель – блаженный Мандельштам.
3.
Родился Бродский. Умер Троцкий.
В зените злобы век уродский.
В почёте штык и ледоруб,
И не до нобелевских труб.
Но, тёзку с пьедестала сбросив,
В другом году другой Иосиф,
Очнувшись в чердынском плену,
Почуял под собой страну –
От камского дебаркадера
До ледоруба Меркадера,
От Чёрной речки до Второй,
Такой же чёрной и сырой.
А Чердынь там или Воронеж,
Иль сруб, где звука не проронишь –
Не всё ли ссыльному равно –
Уж всё заверчено давно.
Мать Мария
Памяти Елизаветы Кузьминой-Караваевой
Кем была ты – синицей? черницей?
Голубицей под Божьей десницей?
Чем ты стала — водою? капелью?
Вифлеемской звездой над купелью?
Умирать никому не привычно,
Остальное обычно, обычно…
Но отвергнул покровы земные
Дух твой скорбный и стих твой, Мария,
То волною, то ветром несомый,
Как синичье перо, невесомый.
8 – 12 октября 1974
Цветаева
1.
...И страшно не участи мужа,
Едва ль её участь не хуже –
Зреть тьму, поглотившую дочь.
О, есть ли беззвёзднее ночь?!
Уж ей на земле не житьё.
И жаль не себя самоё –
Жаль милого сына, который,
Вернувшись в недобрую пору
С ней вместе на круги своя,
Погибнет за други своя.
2. Молитва
Вере Авдеевой
О Господи, ты приберёг
На рубеже земных дорог
Для Беатриче плащ зелёный,
Марине же, в конце пути
Нездешним пламенем спалённой,
Грехи невольные прости
И над скиталицей бездомной,
Страданий бездной уязвлённой,
Свой плащ лазурный опусти.
21 июня 2018
-----------------------------------
Написано в ответ на стихотворение Веры Авдеевой "М. И. Цветаевой".
http://www.stihi.ru/2011/03/11/9286
Вера Авдеева
М. И. Цветаевой
"Одной вещи мне Чёрт никогда не отдал — меня".
"Чёрт", М. И. Цветаева
Не христианка — нехристь!
И крест, и перст не впрок.
За грех или за ересь
Душа взята в оброк?
Из милого, из светлого,
Из голубого неба
Отобрана, отослана,
Отторгнута от хлеба.
Где мякиш милосердия?
Где мякиш целомудрия?
И адовым усердием,
И адовым орудием
Быть. Стать. И не переродиться.
И ядом напоить,
А, сделать вид, водицей.
И эхом, эхом, эхом слыть
Глубинам чернокрылым,
Чтоб чёрным крыльям бить и бить
Над городом постылым.
Из сердца камень доставать,
Как птенчика комочек.
И этим камнем убивать
Всех, кто любить не хочет
Её — посла,
Её — пера водительницу.
Её — чья сила без числа — воительницу.
Её — исчадие.
Её — смирение над чадом.
Её — из-адие,
Её, что снова стала адом.
Господь, прошу Тебя, прости,
П О М И Л У Й.
И плащ лазурный опусти
Над нею — над Мариной.