из самой гущи хаоса
пробились пульсирующие, рваные
полутона зонтика смерти.
Вода приглушала эхо
сухого града:
на палубу
сыпались пустые гильзы
зенитных
установок — струя металла.
Казалось, само море дрожало.
Вдруг, спектакль
закончился неожиданно, как и возник.
С театральной внезапностью рев стих.
Я раньше и догадываться не мог,
что каждый мой вздох,
по сути, лишь временная передышка
перед смертельной вспышкой.