* * *
В этот день, 3 августа, 22 года назад,
внезапно ушёл из жизни мой отец, Константин Иванович Шелковый.
Трудный, мощный, красивый, родной человек.
Все эти годы, и особенно в этот безжалостный третий день августа,
я продолжаю мысленный разговор с ним, скорбя о нашем неумолимом расставании.
Как много осталось не сказанного между нами, как много важного, не открытого друг другу, кануло невозвратно!
* * *
Оплакали, отпели, схоронили.
И злое время дальше потекло.
Неотвратимо холодно в могиле,
а наверху сиятельно тепло.
Твой гроб тяжёлый,
словно жизнь, тяжёлый,
с надрывом пал на глиняное дно.
Прощай, отец! Винясь, к тебе пришёл я.
Темнеет в рюмке мёртвое вино.
Нам так весёлой лёгкости хотелось!
Но ход вещей не ведает стыда -
его жестокосердая умелость
куда верней Грядущего Суда.
О Константине Божьем поп Василий
последние слова гудит под нос.
И вот тебя отпели, схоронили,
и залит зноем августа погост.
Прощай, отец! - Глоток за новоселье,
за Царствие Небесное твоё...
Хотелось капли лёгкого веселья,
но в целом мире не было её...
Сорок дней
А всё же жив ещё, в упорной силе,
пяток деревьев, постаревший сад.
И первые морозы не скосили
с наследных лоз чернильный виноград.
И сиз налёт на яблочном кармине,
и листьями предзимья шелестят
обрывки притчи об отце и сыне,
слова вразброс, прощанья невпопад...
За сорок дней не зажила утрата.
И сердце сжато истиной о нас -
о том, что мы ни гладко, ни богато
не проживём и в следующий раз.
Вороны хрипнут, по садам кочуя,
в ворожий клюв запихивая дань
О високосной пагубе молчу я,
опять, отец, твою читая длань
и повторяя в собственном узоре,
жизнелюбивый дар твоей руки.
И наконец, в посмертном разговоре,
нет места даже самой малой ссоре.
И мы теперь, как никогда, близки...
_________________
Фото - Ф.Кано-Арболь