Возле меня уставшее солнце студит свои лучи,
Словно отряд слепцов, жаждущих руку пожать.
Мы научились кричать, но обречённо молчим,
В страстной безумной пляске боль научилась дрожать.
Дьявол-искусник, играючи, душит смышлёное время,
Мы из миров исчезаем, тени меняя в размерах.
Голь паруса разрывает на кораблях желаний,
Мысли изысканно стонут и умирают сакрально.
А незаконченность грусти тянет за хвост унылость,
В летнем угаре в страхе ангелы белые скрылись.
Сердце варилось долго даром в чужом самоваре.
Вишней созрел махровой проклятый ад персональный.