"От Бога ты меня ничем сам не отлучишь.
И фимиама идолам ты не получишь.
Я знал на что иду, Кого я исповедал.
Лишь со Христом одним вновь верю я в победу."
Лисаний вопрошал: "Какая же вам польза?
Вас бьют и мучают, позорят и хоронят.
Что вам дают страдания за вашу веру?
Ведь над тобою, что над всеми, все исполнят."
Авив ответил:" Если бы хотел узнать ты
Все это сам, то несомненно бы поверил.
Мучения тяжкие и горе, и страдания
Откроют Вечности блаженной всем нам двери.
Господь сказал: "Что терпим ныне все мы,
Ничто совсем теперь уже не стоит
В сравнении с той славой, которую, по смерти,
Бог в нас Своею силою и Сам откроет"(Рим. 8,18).
Лисаний рассмеялся сам от слов Авива,
Безумным объявив его и тех, и все учение.
И, видя, что не изменить его решений,
Решил Авива сам отдать он на сожжение.
За городом очень большой пылал огонь тогда же.
Вели Авива в время то на место казни.
Он шел и радостно твердил, что жертва Богу
Откроет жизни вечной скорую дорогу.
Народ весь шел и мать его туда же шла
С родными. Так скоро, что почти бежала.
Он утешал своих родных, и говорил, что рад,
Что смерти здесь теперь не избежал он.
Просил не плакать он о нем теперь их всех,
Хоть будет он сожжен огнем в мучениях.
Идет он сам теперь уже к Христу,
Оставив ложь и бренность мира, суету.
Сказал родным: Христа о всех будет молить
И верит, что он с Ним сам будет говорить.
Он помолился ко Христу в последний час,
Восшел в огонь и сей огонь пожрал его тотчас.
И дух ко Господу тогда его взлетел.
Авив почил, сожжен. Лисаний так тогда хотел.
Когда угасло пламя над тогда сожженным,
Мать сына тело приняла и оно было неврежденным.