Этот случай произошёл с автором в 1972 году
в курортном городе на берегу Балтийского моря
Июльский вечер млел, упав на плечи,
Мерцали звёзды, тлели фонари,
А я, в большом подпитии замеченый,
По звёздам шёл на поезд в час ноль три.
Вокруг гляжу: один я на дороге,
«Передо мной кремнистый путь блестит…»
И я запел: «Пустыня внемлет богу!»
Не так, как Штоколов*, но как в душе пиит!
И с песней путь казался мне короче,
А на душе – блаженство и покой,
А что нельзя петь песни среди ночи,
На это я махнул в ответ рукой.
Но неудачно место для вокала
Я выбрал только, дёрнуло меня!
Мне ОВД дорогу преграждало
На том пути, где «отрывался» я.
Сей «путь кремнистый» был вполне безлюден,
Домов там было - близко не видать,
Но ОВД, мы забывать не будем,
Покой поставлен граждан охранять.
Дружинники под рученьки схватили,
На горло песне наступив ногой,
К дежурному меня сопроводили,
По форме сдали, дескать, вот «герой!»
Был протокол составлен чуть не мигом:
Такой-то, мол, такого-то числа,
В такой-то час, в нетрезвом сильно виде,
«Шумел камыш» на весь район орал.
И отрезвел я от такой подачи,
Мне штраф грозит и вызов на местком!
«Всё было так, - сказал я, - не иначе,
Неправ я был, конечно, на все сто!
Но так зачем? Побойтесь, люди, Бога!
На вас я уповаю, как на власть,
Ведь, «Выхожу один я на дорогу»
Я пел душевной красоты романс!»
Переглянулись меж собою «судьи»,
«Да шутим мы, душевно ты так пел,
Кричали мы тебе: «Молчи минуту!»
А ты услышать нас не захотел».
.
Начальник утром, не блистая рвением,
Отдал мне паспорт, и махнул рукой:
«Понравилось твоё ребятам пение!
Не попадайся больше, ишь, герой!»
И ехал я домой на электричке,
Поля и рощи плыли за окном…
Пора, - я думал, - завязать с привычкой
Так напиваться и краснеть потом!
*Штоколов Борис Тимофеевич - советский российский оперный певец, бас. Также знаменит исполнением русских романсов.