На сердце шрамов не считают;
Лишь на лице да на руках
С кривой ухмылкой замечают
Однажды промелькнувший страх.
Прошла та боль, и слёзы мамы
Давно иссохли на щеке.
На сердце не считают шрамы,
Их носят памятью в себе.
И бередить зазря не смеют;
К ним прикасаются тогда,
Когда душа в ночи болеет,
Напившись горького вина.
Когда сжимает, будто клетка,
Земная плоть небесный дух.
Но, слава богу, крайне редко
Её ругают губы в слух.
Мужчины шрамов не считают;
К ним привыкают день за днём,
Кривой ухмылкой отвечая
На каждый новый сердца стон.
Прошла та боль, пройдёт и эта.
Давно иссох живой родник.
Сквозь шрамы льются капли света...
И я к своим уже привык.