Я не делю их. Так уж повелось,
что те, кто провожали до вокзала,
всегда идут по каплям наших слёз.
Кого судьба узлом не завязала,
тот примет всё. И всё отдаст, приняв.
Что вместе накопили, то разделим -
тяжелый опыт и весёлый нрав.
Кто связан в узел, мучаясь бездельем,
клеймит любого. И не разобрав
где свой, а где чужой, ломает связи.
И ждёт, что пропадёт лишенный прав,
как высохший камыш в разбитой вазе,
их бывший. Не теперешний, из тех,
кто ночью, обрывая телефоны,
молчал в ответ мембранной пустоте,
съедаемый надеждой потаённой
услышать голос. Кто платил оброк
своим воспоминаниям из детства,
кто речь свою дворовую берёг,
ни разу не промолвив - посодействуй
одной лишь фразой - я не прокляну
тебя за нищету, тщету и тяжесть
ночных звонков, вменяющих в вину
мне то, что я на встречу не отважусь.
И ты меня не вспомнишь, относив
подаренные вещи. А посуда
уже разбилась... Вычурный курсив
не ходит ни сюда и ни отсюда,
впечатанный в бумагу поздних книг,
не нужных там, не нужных здесь тем паче...
Удавкой шею стянет воротник,
но вновь и вновь прочтёшь беззвучно плача -
они враги. Хотя не в первый раз,
хотя звучит, как поступь конвоира...
И только на душе от пошлых фраз
так пусто, как в оставленных квартирах.