http://www.stihi.ru/avtor/ikuznetsova17
http://www.stihi.ru/avtor/lilacsmoke
С ПРИСКОРБИЕМ СООБЩАЕМ, ЧТО ИРИНЫ БОЛЬШЕ НЕТ С НАМИ.............
Скончалась 09 июня 2018 года.
Талантливая поэтесса, Член Жюри МФ ВСМ
"Ира - это сама женственность, изящество, совершенная внутренняя какая-то интеллигентность, аристократичность, мудрость, мягкость.
Кандидат наук, преподаватель в гос. университете, умница, красавица, с идеальной грамотностью, с глубокими философскими мыслями в стихах.
Любуюсь ей всегда и хотела бы научиться.
Неожиданно всё, горько очень.
Кажется, что она просто занята работой_семьёй_кандидатской_чем-то ещё, вот выберет свободную минутку и придёт снова"
Елена Наильевна
"Талантливый поэт. Хороший друг. Потрясающий сокомандник на Межпорте и Беспределе. Великолепный вдохновляющий соавтор. Так много всего закончилось... Прекрасный тонко чувствующий человек. Неконфликтный и умеющий высказать свое мнение. Очень не хватает и будет не хватать. Светлая память..."
Змей Горыныч 3
Из стихов Ирины Кузнецовой:
Февраль. Ночная птица
Сочатся ли холодом льдины реки суровой,
Выстукивает ли оттепель ритм стаккато,
Ложатся ли тени елей в постель сугробов,
Вытягиваясь блаженно перед закатом,
Просеивает ли небо сухую крупку,
Устало качая облачные решёта, -
Включив золотой прожектор, над залом хрупким
Ночной дирижер в спокойствии отрешённом
Склоняется, и несутся к полям и рекам
Мелодии белых снов с позолотой кромок,
И зимние скрипки голосом человека
Выводят мотив забвения из укромных,
Из самых заветных, самых запретных далей...
Тогда-то на спящий город слетает птица
И склёвывает, и склёвывает печали
И страхи ночные... Разглаживаются лица,
Светлеют - и верно, дело уже к рассвету.
Наутро глядишь - а зиму-то пережили!
Окончен февраль, и где-то маячит лето,
И запах надежды хмелем струится в жилы.
Мои ладони пахнут тобой
Так гулок в памяти первый шаг,
Так долог последний взгляд.
С пути, где стрелки всегда спешат,
Уже не свернуть назад.
Какие клятвы произнесём –
Известно наперечёт.
Мой стрелочник, будь виноват во всём,
Что с нами произойдёт.
Твои слова – безнадёжный дар –
Бубенчики вдалеке...
Но пальцы, чуткие, как радар,
Скользят по моей щеке.
Теряешь вес и уходишь ввысь,
Где царствует немота,
Покуда ищешь губами смысл
В порочной линии рта.
Запомнишь родинку над губой...
Я всё решила сама.
Мои ладони пахнут тобой,
И это сводит с ума.
А почему б не выдумтать тебя?
А почему б не выдумать тебя?
Ведь выдумал меня однажды кто-то,
И вот - живу в предчувствии полёта,
Неловким клювом перья теребя.
Вот - выдумал! Летать не научил:
Какая блажь, ведь курица не птица.
Да только мне никак не откреститься
От вещих снов, где слышен шелест крыл.
Но птичий двор... В семье подрос птенец,
Среди людей и птиц, но младший в стае...
И всё ему чего-то не хватает,
То рук, то крыльев, то тепла сердец...
А может быть, прошла уже пора
Копаться между грядок суетливо?
Пора глядеться в зеркало залива
И улетать от птичьего двора!
Свой собственный основывая двор,
Поверив крыльям, ветру и простору,
Принять корону, словно приговор,
Примерить - и решить: она мне впору!
Летим со мной! Пора, рога трубят!
Летим, примерь к себе судьбу такую ж!
А если ты пока не существуешь -
То почему б не выдумать себя?
Бегство из Содома
То-то, шепчут мне, праведник, то-то - семьи оплот...
Можешь в это поверить сам, от жены - не требуй.
Я грехи твои отмолю на века вперед,
Лот, доставшийся мне - для многих завидный жребий.
Потому - откликаюсь добром на любой каприз,
Перед сном омываю ноги твои усталые.
Посадила я сосенку, кедр
и кипарис,
Чтобы тень во дворе, проклюнувшись, разрасталась.
...Помню лица, разверстые криками, у дверей.
До того, как нас вывели в ночь - за порог с вещами,
Ты готов был толпе подарить
своих дочерей -
Чужеземцев от этой участи защищая.
И когда босиком мы бежали от дома прочь,
Мне послышался зов отца в догоравшем граде.
Оглянулась: он был из тех, кто не выдаст дочь -
Ни за страх, ни за деньги и даже ни Бога ради...
Как я это себе представляю
Представляю себе отчетливо,
Может быть - слишком,
Как в горние выси, устало и не спеша,
Поднимается чья-то растерзанная душа,
Замирая на поворотах - для передышки.
И крылатые личности,
Чем-то похожие на прокуроров,
Любуются ранами,
Цокают в восхищении,
И что-то такое бормочут о всепрощении,
Упрятав подальше строгий, гневливый норов.
Цитируют Данте, Бхагавадгиту и Кафку,
Упиваясь своей человечностью и эрудицией,
Но смолкают, когда в проеме дверей, бледнолицый,
Появляется самый
Верховный начальник главка.
Больничное утро
Полшестого утра. В шестиместной палате такая тишь –
Разве это упустишь, когда до утра не спишь:
Контрапункты стонов и всхрапов
В темноте наконец-то сливаются в унисон.
Все ритмичней дыханье палаты, и льётся сон
Легким маревом на пол.
Проступает рассвет. Гаснут пятна ночных огней.
Отступает в сиреневый сумрак, в страну теней –
Человечье, подвздошное, хлюпающее, живое.
Затихают шумы и шуршания всех мастей,
И слышнее вращенье невидимых лопастей
Над твоей головою.
Отодвинь занавеску – весна набирает ход.
Сладко тянет прохладой, и полон своих забот
Полежаевский парк с заброшенной Дудергофкой.
Две фабричных трубы по привычке слегка чадят,
Подсыхает дорога от утреннего дождя,
И сорока скачет по бровке.
Замираешь, и хочется плакать и не дышать –
От восторга, что жизнь эта сказочно хороша –
Задержать бы, повременить…
Просто слушать, как будто не знаешь иных святынь,
Как далекая птица упорно выводит «пинь»,
Словно клювиком точит нить.