И что ты сидишь?
Никто не выйдет,
никто не обнимет тебя,
никто
всепрощающе…,
нежно
в глаза
не посмотрит любя.
Никто
на крылечке скрипучем
не будет тебя поджидать,
вопросами —
любишь, не любишь?...
не станет тебя донимать.
Ну, как?
Сладок вкус долгожданной...
свободы
от бремени уз,
спаявших два любящих сердца
в почти нерушимый союз?
Никто
не попросит прощенья,
сказав:
я ребёнка хочу.
Он будет твоим воплощеньем.
Любимый,
я
очень
прошу.